женщина написала на отдельном листочке номер детского сада.
– Это недалеко от дома, где Вы будете проживать, на трамвае всего три остановки, – сказала женщина.
Затем они прошли в другой кабинет, где им выдали карточки на хлеб. Лида и предположить не могла, что всё так быстро устроится. Довольные, они вернулись домой.
Часам к трём, пришли невестка Фахритдина акя и Матлюбы, Салима с детьми. Молодая женщина, лет тридцати и дети, мальчик девяти лет и девочка семи лет. Они подошли ближе и поздоровались. Дети обняли дедушку, потом и бабушку. Люда с вниманием смотрела на них.
– Ну, дети, познакомьтесь, это ваша новая сестра, Людочка, – сказал Фахритдин акя, обнимая детей.
– Людочка, дочка, подойди ближе, познакомься с детьми, – легонько подталкивая дочь, сказала Лида.
– Я Люда, – смело сказала девочка, по-взрослому подавая свою ручку.
– Акбар, ну чего ты встал? Малика, доченька, дай руку Людочке, – сказала Салима, улыбаясь.
Минут через десять, дети уже игрались, сидя возле арыка и что-то весело говорили друг другу.
Салима и Лида были сверстницами, Лиде тоже было столько же лет, что и Салиме. И к вечеру, они уже болтали, как давние подруги.
Глава 3
– Мужу отпиши, Лида, сыну моему, значит, мол… доехали до Ташкента, устроились на жильё у хороших людей, на работу тоже устроились. Ну, в общем, напиши, что у нас всё хорошо. Да… про Митеньку не вздумай писать, там, на фронте, ему ни к чему лишние волнения и слёзы. Вот возвернётся с войны, тогда и скажем. Адрес отпиши, куда он мог бы нам писать, – сказал Семён Матвеевич, устало сев на топчан.
Лида молча его слушала и при воспоминании о сыне, заплакала, вспомнив, как хоронила маленькое тельце ребёнка.
– Будет будет мокроту разводить. Война, будь она неладна, только бы Глеб вернулся. Неизвестно ещё, сколько она продлится и кому суждено выжить, – хмуро сказал Семён Матвеевич.
В этот же день, Лида написала письмо мужу. Написала всё, как велел свёкор. Ответ пришёл через два месяца, за это время, Семён Матвеевич, Лида и её дочь Люда, привыкли к новому дому, где к ним относились с теплотой. Ели все вместе, как говорил хозяин дома, Фахритдин акя, что Аллах пошлёт. По карточкам получали хлеб, Люду, Салима устроила в школу, где работала сама. Правда, девочка пропустила более двух месяцев, но Салима пообещала позаниматься с девочкой.
– Первый класс, девочке семь лет, мы с ней наверстаем, – сказала она директору школы.
– Так ведь девочка русскоязычная, а ты, Салима, преподаёшь в узбекских классах. Сможешь? – спросил преклонного возраста мужчина, в белой рубашке, в старом сером пиджаке и тюбетейкой на голове.
– Так мама её поможет, Аброр Анварович. Она воспитательницей работает, вместе осилим. Что мы, не научим девочку выводить палочки и нолики? Да и буквам обучим, не сомневайтесь, – говорила Салима.
И Аброр Анварович записал Люду в первый класс. Девочка училась старательно, вечерами занимаясь с матерью и Салимой, вскоре догнав учеников. Учительница