утвердиться в подсознании, что они принимаются как абсолютные факты; и они могут быть использованы в качестве основы при формулировании принципов, законов, предпосылок и т. д. На этих основаниях мы можем построить огромную систему мышления, которая может казаться правдоподобной, разумной и логичной, и мы можем получить тысячи последователей, даже несмотря на то, что в основе этой системы не может быть ни единой истины.
– В этой связи мы должны помнить, что любая идея, которая кажется правдоподобной, может запечатлеться в подсознании как факт. И поскольку мы естественно принимаем то, что приходит из подсознания, при условии, что подсознательное выражение очень сильно, мы будем считать эту правдоподобную идею фактом, даже если она может быть не более чем простой иллюзией.
– Человеческому уму свойственно чувствовать, что все, что исходит из подсознания, истинно; то есть каждое выражение подсознания ощущается как реальное, и то, что мы чувствуем, как истинное или реальное, мы принимаем как окончательное, обычно не задавая никаких вопросов. Но мы не должны винить подсознание за такие явления. Подсознание реагирует только на внешние впечатления. Сознательный ум действует, подсознание реагирует, и эти два действия всегда похожи.
– Когда мы принимаем идею из другого ума или из нашего собственного исследования просто потому, что она кажется правдоподобной, мы позволяем этой идее запечатлеться в подсознании, при условии, что она глубоко прочувствована.
– Позже та же самая идея вернется из подсознания как сильное убеждение; и мы не только будем вынуждены принять ее как истину, но вдобавок она будет окрашивать все наше мышление; фактически, она может стать настолько сильной, что мы не захотим освободиться от ее абсолютного контроля. Есть много примеров этого, так как есть довольно много людей, которые находятся в такой полной зависимости от ментального контроля над верованиями, которые они лелеют, что они действительно гордятся тем, что находятся под таким абсолютным контролем; короче говоря, они часто заявляют: «свое „я“ быть полностью в руках этой системы мышления, и „я“ рад этому.»
– Однако причина этого странного состояния ума легко объяснима. Абсолютный раб, будь он физическим или умственным, не желает быть свободным, потому что если он абсолютный раб, то у него нет достаточной свободы мысли, чтобы отличить рабство от освобождения; короче говоря, он не может оценить свободу.
– Поэтому она представляется ему чем-то таким, что лишит его привилегий, которыми он может наслаждаться в своем рабстве. Он предпочел бы вытерпеть это настоящее состояние, даже если это состояние окажется нежелательным, чем рисковать неопределенностью того, о чем он не имеет ни малейшего представления
– В этом состоянии находится большое количество умов; они боятся изменить свой ум, потому что их рабство настолько полно, что они не обладают достаточной