испуганно помотала головой.
– Хм… тебе там удобно, что ли? – Оксана подвинулась и настойчиво хлопнула ладонью по скамье.
Девушка снова мотнула головой и опустила взгляд.
– Я не поняла! – возмутилась Оксана и удивлённо оглядела всех присутствующих. – Кто запугал девочку?
– Сама же и запугала, – ответила цыганка.
– Я?!
Цыганка усмехнулась и замолчала. Но Оксана вошла в роль и уже не желала отступать.
– Ну‑ка ты, запуганная! – возмутилась она. – Встала быстро и села рядом со мной!
Девушка подчинилась. С трудом разогнув затёкшие ноги, она с опаской подошла и залезла на нары.
Оксана внимательно её оглядела: приличная одежда, лицо без печати разврата или наркоты. Чистый ангел. Неужели внешность может быть настолько обманчива?
– Ты‑то за что сюда попала? – уже без наносного бандитизма спросила Оксана.
Вместо ответа девушка опять разрыдалась.
– Ты что, в первый раз здесь? – спросила цыганка.
– Похоже на то, – кивнула Оксана.
– Да я не её, я тебя спрашиваю.
– Меня? Хм… почему ты так решила?
– Потому что здесь не задают таких вопросов. Здесь все «по ошибке».
– А‑а‑а… ну да… я тоже по ошибке. И действительно в первый раз. В «обезьяннике» в первый, – уточнила Оксана. – А в прошлый раз я сидела в комфортабельной одиночной камере.
– Слишком ты разговорчивая, – усмехнулась цыганка.
– Извини, не знаю здешних порядков, – пожала плечами Оксана. – Но мне действительно жутко интересно, как тут оказалась, например, вот эта милая женщина. – Оксана показала рукой на избитую старушку, сидевшую, положив распухшие ноги Валечки себе на колени.
«Милая женщина» промолчала, но перед мысленным взором Оксаны внезапно возникло «кино»: визг, мат, проклятия и мёртвой хваткой до боли в ногтях она держится за китель милиционера. Попытка оторвать её увенчалась лишь треском ткани. Взмах дубинкой… она зажмурилась, но пальцев не расцепила. «Ладно. Грузи и её» – услышала Оксана. – «Оформим за сопротивление». – «Так она ж потерпевшая!» – «Потерпевшие тут соседи, которые вынуждены их скандалы слушать».
Оксана перевела удивлённый взгляд на Валентину. «Неужели, это и вправду она избила мать?» Почему‑то не возникло даже сомнений, что этот «видеоролик» (или точнее было бы сказать «мыслеролик») показал истинную картину произошедшего. Словно Оксана не предположила, а вспомнила это. «За что же она её?!»
В голове зажужжало, словно в мозг загружается новый файл. Оксана резко зажмурилась и отменила вопрос – лезть в чужую жизнь не хотелось, тут со своей‑то дай бы бог разобраться. Она вспомнила, как сама вчера едва сдержалась, чтобы не врезать матери.
«Вчера?! Как вчера? Это же было всего несколько часов назад! – удивилась Оксана. – Странно!» Она ещё раз внимательно «пробежалась» мысленным взором по последним событиям и заметила, что с того момента, как её закрыли в этой комнате,