зашёл в зал вслед за своим господином. Младший соловей хмыкнул и пошёл за своим отцом. Тот же, сделав пару шагов, остановился.
– Мальчик. – старший соловей обратился к Йорву, лишь слегка повернув голову в его сторону: Встань в первом ряду по отношению к нашей гостье.
– Да, господин. – ответил мальчик, не скрывая своего удивления.
Вместе с утвердительным ответом удивление производит впечатление искреннего уважения к собеседнику. Йорв знал это с детства, из-за чего не смотря на редкие выходки оставался просто милым и воспитанным лучше многих его сверстников ребёнком.
Парень с сестрой скользнули в зал. Он попросил её встать в третьем ряду как можно дальше от мест , куда обычно садятся хозяева замка. Девочка дёрнулась в сторону чтобы выполнить просьбу брата, остановилась, провела ладонью по костяшкам и пальцам Йорва и, медленно отстраняясь, пошла на, выбранное ей, свободное место.
Мальчик встал в первом ряду между прялкой и главным поваром, который успел только накинуть чистенькую накидку чтобы не красоваться, наверняка уже испачканной, одеждой, в которой его видел Йорв. Начальник стражи стоял ближе всех к креслу старшего Соловья. Оно же в свою очередь находилось на высоте трёх небольших ступеней. А внизу, на одном уровне с собравшимися слугами, стоял длинный дубовый тёмный стол с такими же приставленными к нему стульями. На столе всегда стояла бутылка вина. Причём её содержимое было столь же неизменным как факт нахождения сосуда на столе. Также здесь же находилось место для жаркого, в роли которой не редко выступала дичь, редкая для этих мест зелень и блюдо с мелкими лесными ягодами и холмом из яблок.
За этим столом сидел молодой Соловей. Здесь Йорв мог спокойно смотреть на него и на его отца. И, как он понимал, гости в этом зале, вплоть до самого короля, также не подвергались наделению привелегий касательно чужих взглядов.
И вот звуки труб вернулись. В зал быстрой, но уверенной и грациозной походкой вошла женщина. Звук её шага разносился по всему помещению. Одновременно из-за высокого каблука её чёрных туфель, из-за скорости с которой она подходила к столу и из-за странной силы, чувствующейся в её поступи. Последнего Йорв как и многие другие мужчины в зале не понимал. Выше обуви был низ строгого тёмно фиолетового платья с бордовыми полосами и зубцами, слегка закруглёнными и удерживаемые слоями более плотной ткани. Любой, кто помнил флаг, который реял над её каретой, сразу бы узнал в подобной детали передние клыки ядовитых змей. Тело было подобно песочным часам. Гордая, сильная и чуть приоткрытая грудь переходила в стесняемый корсетом живот. Который в свою очередь изливался в слегка выдвинутые бёдра. Её плечи были шире чем у многих знакомых Йорву женщин и девушек. Однако они оставались столь же изящными как и всё тело. Они тактично приподнимались от походки и тихих, но сильных вдохов. Длинная шея держала на себе голову с вытянутым, строгим и в выражении и в своей форме, лицом, бриллиантовыми прозрачными серьгами, немного свисающими с ушей. Казалось,