Получалось, плацдарм от меня – на северо-восток, километрах в двухстах. Ужас, не успею! Испугалась было: до полудня оставалось десять часов. Но начала движение – и успокоилась: получилось держать крейсерскую скорость. Ветки и корни цепляли – но, во-первых, я их видела и уклонялась, а во-вторых, мне ж не больно.
И успела! Прибыла за час до назначенного срока – в одиннадцать. Не выходя из лесу, подрубленным деревом брякнулась в овражек и судорожно открыла бумаги – мне ж еще изучить их надо!
Энергометы должны регулярно включаться и производить залп, иначе застоятся и что-то там в них закислится. В среднем рекомендуют стрелять раз в неделю – не чаще, во избежание износа, но и не реже. В день стрельбы персонал и открывает бокс, заходит внутрь. А в другое время и в окошко-то не заглядывает. Есть надежда забрать Леху по-тихому. Проблемы начнутся после…
Как в воду глядела. «По-тихому» и вышло тихо, но небыстро: много времени ушло на поиск кода, отворяющего дверь в бокс. Силой воздействовать на персонал не хотелось, ни к чему заранее будоражить. Искала бумажку с кодом… она всегда есть, бумажка, сотрудники везде – раззявы. Нашла вверху на полочке, молодчинка!
Лешка валялся недвижно, как мертвый. В защитного цвета хэбэ-рубахе и брюках – приодели коллеги, а то ведь мог и в одних портках прибыть… Это я пыталась шутить, чтоб изгнать панику. Все нормально, нормально… Взвалила его на плечо, перенесла в медкабинет. Там и кресло под перекачку стояло, с виду совсем новое, ни разу не юзанное. Приемные площадки обязаны иметь его в комплекте – значит, на самом деле имеют, дисциплина в этом смысле военная, и особо я не переживала, но все равно – камень с души, как увидела.
Заперла дверь на швабру. Перво-наперво – реанимация. Пункт за пунктом, как в Женькином дневнике. И тут в дверь поскреблись.
– Тихо! Идет операция! – оповестила нежеланного гостя.
– Доктор Цаплин у вас? – спросил женский голос.
– Сказано – не мешать! – проорала я злобно, включив интонацию уверенного в себе хирурга. Именно так, по моему мнению, ответил бы настоящий доктор. Подействовало! Меня оставили в покое.
И я приступила. Распахнула рубаху, чтоб не мешала делать массаж – и давай жать на ребра.
«Цзынь, цзыть!» – тренькало при каждом нажатии. Что такое? А-а, в кармане у Лехи железки какие-то о стальную ножку стола бьются! Расстегнула замок кармана – оттуда выпали пульт и желтая флэшка. Раз напарник с собой их взял – значит, штуки нужные, не забыть потом назад их засунуть!
Целый час проводила реанимационные процедуры – искусственное дыхание, фибриллятор, уколы. Вынуждена была разбить стеклянный шкаф, чтобы достать нужный препарат.
Наконец Леха всхрапнул – пошло дыхание! Ура! Ожил! В сознание не вернулся – так это и нормально, я тоже не возвращалась.
Теперь – в кресло! Полтора часа прошло с момента телепортации, надвигается критичная точка, в темпе, Наталья, в темпе!
В дверь опять постучали. И уже мужской голос спросил, кто я такая.
– Я врач! Непредвиденный случай, срочная операция! – ответила, вновь настроившись на ту же интонацию хирурга.
– А