и заклинатели, боги и простые смертные – там можно было встретить кого угодно. Количество масок, настоящих и магических, невозможно было сосчитать. Ван не помнила, когда именно впервые услышала про Призрачный город, – давненько это было. Но отчего-то ей ну очень захотелось там побывать. В любом случае, между дорогой в очередное неизвестное место и дорогой в Призрачный город, второй вариант побеждал без каких-либо вопросов. Предложив подобную прогулку и господину Ши, на что он согласился, Иньюэ и Ши Мэй вошли в Призрачный город.
В воздухе витал густой аромат благовоний, смешанный с терпким запахом крови и чего-то неуловимо сладкого, напоминающего перезрелые фрукты. Глаза привыкали к приглушенному красному свету, выхватывающему из темноты то странные лица, то причудливые товары, разложенные на прилавках. Ши Мэй шел рядом, сохраняя невозмутимое выражение лица, но Ван чувствовала его настороженность. Он, как и она, сканировал толпу в поисках возможной опасности или чего-то интересного.
Они медленно продвигались по узким улочкам, лавируя между торговцами и покупателями. Голоса звучали со всех сторон, сливаясь в нестройный гул. Здесь предлагали эликсиры бессмертия, сушенные головы монахов, тут варились не очень аппетитные на вид супы, редчайшие артефакты и даже исполнение желаний. Ван с интересом разглядывала товары, стараясь не задерживаться слишком долго у одного прилавка, чтобы не привлекать лишнего внимания.
Ши Мэй не спеша вместе со своей спутницей скользил по улочкам, выбирая повороты совершенно наугад, и рассматривал все вокруг. Все было так похоже на фестивали человеческого мира, но в то же время совершенно наоборот. Словно кто-то взял и вывернул всю идею наизнанку. Вот стол с леденцами всевозможных форм и размеров. Только от привычного цвета карамели, патоки и меда не осталось и следа. Полупрозрачные сладости переливались оттенками алого – от едва уловимого до насыщенного бордового. Характерный запах железа, исходящий от них, не оставлял сомнений о составе. А вот лавка с едой. Если приблизиться, то среди лапши и риса можно увидеть отрубленные пальцы, глазные яблоки и целые куски свежего мяса. Продавец – огромный хряк, стоящий на задних лапах и одетый в поварскую одежду, – громко извещал всех вокруг о свежести и непревзойденном вкусе своих блюд. Заклинатель, не выдержав, хихикнул и тут же поспешил удалиться, заметив вспышку гнева в маленьких глазах повара-хряка. Не иначе подумал, что над его стрепней смеются. Не объяснишь же, что рассмешила его сама ситуация.
– Засушенные головы буддийских монахов на удачу! Засушенные головы буддийских монахов на удачу! Три по цене двух! Только сегодня, не проходите мимо! – звонко задребежал голос сбоку, и Ши Мэй тут же обернулся. Действительно, с деревянной крыши очередной лавки свисали засушенные головы различных форм и размеров. Красный свет от фонарей подсвечивал их, придавая сему «товару» еще более демонический вид, хотя, казалось бы, куда больше? А на столе он смог рассмотреть раздробленные кости и даже мелкий порошок из них в различных пузатых бутылочках. Юноша усмехнулся и посмотрел на заклинательницу рядом. Интересно, госпожа Иньюэ боится подобного и храбрится только для вида, или всё же она действительно бесстрашная?
Иньюэ не обратила внимания на засушенные головы, вместо этого она внимательно рассматривала прилавок с масками, чувствовала, как по спине пробегают мурашки. Обилие гротескных личин, каждая из которых кричала о страданиях и безумии, вызывало отвращение. Ши Мэй, с присущим ему спокойствием, лишь слегка улыбался, наблюдая за ее колебаниями. Ему словно доставляло удовольствие наблюдать за ее дискомфортом.
– Что скажете? Какую выберем? – спросила Иньюэ, стараясь подавить брезгливость. Взяв себя в руки, она равнодушно пожала плечами, и выдала:
– Давайте возьмём ту, что меньше всего похожа на вас. И желательно, чтобы она не пахла смертью. После недолгого раздумья, Иньюэ остановила свой выбор на маске довольного черта, уродливой настолько, чтобы скрыть ее лицо, но не настолько, чтобы привлекать нежелательное внимание. Ши Мэй, в свою очередь, выбрал маску злобного старика. Расплатившись, они надели маски, избегая зрительного контакта. Преображение было мгновенным: в зеркале отражались чужие, зловещие и слегка пугающие лица. Иньюэ ощутила легкий холодок. Именно это, эта искусственная отчужденность, и была их целью – стать незаметными в толпе, раствориться в тенях, оставаясь чужими для окружающего мира.
Ши Мэй лишь фыркнул в ответ на колкую шутку, промолчав и натянув маску. Их целью был игорный дом «Лазурная удача», возвышавшийся над улицей, словно хмурый великан, заманивая азартных игроков в свои объятия. Отблески фонарей на позолоченных вывесках создавали обманчивую видимость богатства и беззаботности, скрывая темные делишки и разбитые мечты, что плелись внутри.
Иньюэ и Ши Мэй, лица которых скрывали маски, уверенно шагнули в этот омут порока. Шум, гам, запах дешевого вина и пота, смешанный с ароматом благовоний, обрушились на них, создавая атмосферу вседозволенности и риска. Заклинатель, стараясь не привлекать внимания, окинул взглядом залы. Они были переполнены людьми: одни с азартом бросали кости, другие блефовали за карточными столами, а третьи, опустив