дыша, гладил по волосам белокурую девушку, что устроилась у меня на груди.
– Как же мне этого не хватало… – выговорил я тихо мысли вслух, глядя на неё.
– Ммм… мне тоже, Сахарок, – жеманно произнесла собеседница, прижимаясь ко мне сильнее. – Должность официантки, конечно, неплоха, но мужской ласки порой очень не хватает.
– Хм… Вил, а ты окончательно сменила свою профессию? – осторожно спросил я всё же.
– Наверное… быть проституткой, знаешь ли, не предел моего мечтания, не все клиенты так хороши, как ты, – она потянулась, чтобы поцеловать меня в губы, я не сопротивлялся.
– Ты это всем мужчинам говоришь?
– Возможно, – лукаво улыбнулась девушка. – Выпить хочешь?
– Ещё спрашиваешь, – усмехнулся я. – Конечно.
Вилга встала с кровати и, подняв руки, потянулась всем телом, чтобы я мог в полумраке комнаты полюбоваться изгибами её изящного тела, на которые мягко ложился отсвет одинокой свечи. После чего с кошачьей грацией направилась к столу, где стояла бутылка с джином. Я же, устроившись на подушках поудобнее, жадно пожирал её нагое тело своим взглядом.
– Вилга, а как ты стала проституткой?
–Всё как обычно, банально и прозаично. Мечтательная девочка, что ничего не умеет, но с прекрасным телом, получает поддых от суровой реальности, и вот я здесь, – сухо ответила девушка, залпом осушив только что наполненный стакан.
– Ты врёшь, я чувствую и знаю. Мне тут ранее намекнули, что это я склонил тебя на этот путь.
– Так и есть, – спокойно произнесла Вилга, разливая джин по стаканам. – Ты со своими сладкими речами украл мою девственность, и для многих я стала шлюхой. Потом же заразил мечтами о лучшей жизни, – собеседница повернулась и, держа напитки в руках, медленно направилась обратно к постели. – Эта надежда отравляла меня день за днём, неделя за неделей, месяц за месяцем, когда я ждала тебя. Маленькая глупая девочка, что мечтала о вечной любви и бесконечных приключениях в бессмертии. Вилга подала мне алкоголь и продолжила свой рассказ. – После смерти матери я поняла, что мне нечем платить за комнату и еду, а я, как уже и говорила, ничего не умела. Один пьянчуга великодушно зажал меня как-то раз в углу и изнасиловал за три серебряника. Она подняла стакан к лицу, скрывая нервную усмешку. – Мне было больно, страшно и противно, я словно умерла тогда. Но зато в конце, захлёбываясь слезами, я поняла, что мир полон ублюдков. Ублюдков с деньгами, что жаждут нежного тела. За тебя!
Вил стукнула свой стакан о мой и, подняв его повыше, вновь опрокинула алкоголь в себя полностью.
– Извини, – только и смог выговорить я и, подражая собеседнице, осушил свою дозу яда.
– За что? – с усмешкой спросила у меня девушка, забирая пустой стакан, и вновь направилась к столу, чтобы наполнить его.
– За то, что поломал тебе жизнь, – признал я наконец.
– Нет, я была не приспособлена к этой жизни. Ты же дал мне навыки для выживания, можно так сказать, – вновь спокойным голосом заговорила собеседница. – Я родилась