откуда у нас есть электричество, но поверьте: мы не заключали ради него сделок с духами, богами, элементалями, демонами и кем-то там ещё. Просто примите это.
Я принял. Как будто оставалось что-то ещё.
Начавшийся разговор затухал сам собой, но неожиданно к нему подключилась Морвин.
– Госпожа, – произнесла она, старательно не глядя в прекрасное кукольное личико Реалты, – я немного не поняла насчёт силы вашего батюшки. Про вдохновение. Господин Иоганн пытался объяснять, но это как-то сложно. Не могли бы вы рассказать мне о магии книг?
Что-что, а подлизываться и делать комплименты близняшка умела всегда, и даже Реалта оценила это.
Она щёлкнула пальцами, по кончикам которых пробежал золотистый разряд, и в её руке появилась толстая записная книжка. Реалта раскрыла ту, и страницы, испещрённые светящимися символами, замелькали, сменяя друг друга.
– Мы с батюшкой – маги книг. Я лишь жалка графоманка, а он – величайший мастер. Истинный талант. Писатель, наделённый божественным даром, – с благоговением в голосе произнесла она.
А я сразу вспомнил, что Патрик ничего не говорил про второго мага книг. То ли не знал, то ли не счёл Реалту достойной упоминания.
– Не мне – жалкой подражательнице – говорить об истинном таланте, но кое-что я понимаю, – продолжила она, положив блокнот на кресло и задумчиво постукивая по его переплёту ногтями. – Книги – источник нашей мощи. Мы черпаем силу в словах, питаемся ими, как вы – сердцами и плотью зверей Пар-валена. Но чтобы создавать заклинания, мы обязаны писать. Рассказ, повесть, роман, написанный магом книги – это заклинание, каждая строчка которого напоена нашей силой. Оно способно перетряхнуть саму ткань мироздания, разорвать, значит, материальную реальность, перекрутить её, отжать, точно половую тряпку, и вывернуть наизнанку так, как это нужно хозяину. Батюшка, если пожелает, уничтожит целый город, точно его и не было никогда, захочет – обратит армию в прах.
Про это Иоганн говорил, но я не стал прерывать собеседницу. Пускай расскажет побольше интересного, может быть, узнаем что-нибудь действительно важное.
А вот Морвин решила выпендриться:
– Господин Иоганн говорил, что все ваши чары одноразовые.
Реалта вздохнула и во взгляде её не было ни раздражения, ни злости. Лишь грусть.
– Всё верно, – кивнула она, – Магия книг до абсурда могущественна, но за это приходится платить высокую цену. Прочтёшь заклинание, чары сработают – и всё кончится. Беда в том, что такие, как мы, не можем творить новые заклинания, когда пожелаем, да что там, мы не властны даже над тем, что создаём! Ловя вдохновение, я теряю себя, моей рукой ведёт Сила! А ещё маг книг должен писать – и писать хорошо, ведь всякая ерунда не обернётся всесокрушающим волшебством. И да, предвосхищая вопросы, я читала работы батюшки, как и немногочисленные избранные. Любое заклинание мага слов для постороннего – это просто лист текста, не более того. Текста хорошо написанного – или убогой графомании.
– Нас Слово зачарует лишь когда прекрасно, – неожиданно сообщил