витринами с толстыми стёклами, а может, и с акриловыми панелями. Вид был поистине завораживающий, влекущий и опасный.
Мне не нужно было убеждаться на собственном примере, что оружие – это опасно. Что оружие причиняет боль и несёт смерть. Я не маленький ребёнок, которому надо было разжёвывать все законы нашего штата касательно оружия и способах его хранения. Все бесчисленные исследования на тему того, каким образом наличие оружия у любого человека искажает реальную статистику убийств по стране и как влияет постоянное нахождение вблизи оружия на подрастающего ребёнка. Мы пропустили этот момент ровно тогда, когда позволили снимать боевики в неограниченных масштабах и с применением реального оружия. Для нас уже практически культовыми стали Джон Рэмбо и Терминатор, бесчисленные персонажи Сталлоне, Шварценеггера и Стэтхэма. И как бы не хотелось это признавать, но пропаганда оружия в нашем мире ушла далеко за пределы разумного, сказываясь как на административных решениях отдельных городов и штатов, так и на общегосударственном уровне.
Дверь за спиной тихонько прикрылась, звякнул небольшой колокольчик и на шум вышел продавец. Если бы меня хоть когда-нибудь попросили привести пример самого стереотипного американца, то я бы назвал именно этого продавца. Слегка полноватый, в кепке с надписью "AMERICA", красной клетчатой рубашке и жилете, в ковбойских сапогах, в которые заправлены штанины ярко-синих джинс с поясом из кожи, на который навешена тяжёлая бляха. Трёхдневная щетина вкупе с очками-авиаторами золотистого цвета довершали образ иконы стереотипов. Он неприятно жевал жвачку, громко чавкая при этом, но даже это не оттолкнуло меня от навязчивой идеи пройтись глазами по полкам, заваленным уймой разнообразного оружия и патронов к ним.
Куда бы я ни пошёл продавец безмолвно наблюдал за мной и всё также противно жевал жвачку, поминутно надувная здоровенные пузыри, которые громко лопались в образовавшейся тишине и действовали на нервы, заставляя меня вздрагивать, особенно учитывая то место, где я находился. Каждый из этих хлопков отдавался в голове реальным звуком выстрела пистолета, так сильно впечатлившего меня в собственных сновидениях, и я будто наяву ощущал теплоту двуствольного револьвера у себя на груди.
– Вы не могли бы не жевать жвачку так громко? – тихо спросил я. Впрочем, такой громкости хватило и продавец меня прекрасно услышал.
– Канешн'. – безэмоционально отозвался продавец, даже не удосужившись воспользоваться правилами приличия. Неотёсанность – есть. – Будешь что-нибудь брать? Или чисто посмотреть пришёл?
А вот теперь он поймал меня на моей слабости. В силу воспитания, отказывать людям мне было крайне сложно. Независимо от того, насколько неприятен мне человек, я вряд ли откажу ему в просьбе или услуге. В крайнем случае, я сделаю всё, чтобы даже после моего согласия улизнуть из неприятной ситуации. Да, иногда это похоже на бегство от проблемы, даже чаще чем оно того стоит, но поделать с собой ничего