Когда он «хорошенько треснул» российского великого князя Владимира маршальским жезлом, это, по словам Цедлица, конечно, была шутка: «Нельзя было не заметить, что беспечность такого рода отнюдь не была приятна другим августейшим персонам, и я не могу не опасаться, что император своими грубыми развлечениями вызвал серьезное недовольство у многих коронованных особ, которые едва ли могли бы найти их соответствующими своему вкусу»[149]. И действительно, однажды кайзер публично шлепнул по заду царя Болгарии – страны, которую Германия планировала привлечь в союзники, – и тот, «побелевший от ярости», покинул Берлин.
Хотя в присутствии дам Вильгельм держался скромно, в обществе мужчин он наслаждался грубыми постановками и историями, считая переодевание солдат в женские платья вершиной комедийного искусства. После одной вечеринки с Вильгельмом Кидерлен рассказывал: «Я играл карлика и погасил лампы, к большому удовольствию его величества. В импровизированном представлении мы с С. играли сиамских близнецов – нас соединяла огромная колбаса». В 1908 г. глава военного кабинета скончался от сердечного приступа, танцуя в пачке и шляпе с перьями[150].
Слухи о гомосексуальности Вильгельма ходили всегда, отчасти из-за его крепкой дружбы с Филиппом Ойленбургом, который определенно был гомосексуален. Но в отношении самого кайзера все это кажется очень сомнительным – в юности у него было несколько романов с женщинами, и он казался преданным своей жене, немецкой герцогине Августе-Виктории (которую обычно звали просто Доной). И все же, когда уже после Великой войны она умерла, он сразу женился снова. Дона была настроена резко антибритански, крайне консервативна и являлась ревностной протестанткой – в частности, она не нанимала католиков даже в качестве слуг. Она также не позволяла появляться при дворе лицам со сколько-нибудь подмоченной репутацией. В Берлине стали привыкать к тому, что императорская чета покидает театральные представления, стоит только Доне заметить на сцене нечто неприличное. Бельгийский посол Бейенс недоброжелательно, но точно выразился: «Ее главная цель в том, чтобы сделать жизнь в королевских резиденциях такой же уютной и домашней, как в поместье скромного прусского юнкера»[151]. Вильгельм безуспешно старался прибавить супруге элегантности, лично подбирая ей платья и увешивая ее дорогими и эффектными украшениями, – она все равно продолжала выглядеть «юнкерской женой». Когда она появилась на придворном балу в золоченом платье с красным поясом, то, по словам одного недоброжелательного свидетеля, была «похожа на дешевую хлопушку»[152]. Дона обожала Вильгельма и родила ему семерых детей, но вот развлечь его она не могла. Развлечений ее муж искал во время своих круизов или поездок на охоту в мужской компании. Кажется, он даже не замечал, что Ойленбург и, вероятно, другие из его окружения не особенно интересуются женщинами. А потому связанный с этим обстоятельством публичный скандал