да и жители Хайшенвея были сейчас не в том количестве, в котором вышли из своих домов. Вода отнимала от маленького отряда все больше человек.
Молодая женщина чувствовала ответственность за пропавших людей, но не собиралась сдаваться. Она даже ребенка не отдала дозорному, который хотел помочь ей. Малыш так и болтался крепко привязанный у нее за спиной. Ребенок охрип от крика, он давно не ел, был мокрый и грязный. Но мать не обращала внимания на хрипы малыша, она знала, что ее сын жив, и это было главным. Все остальное мать собиралась быстро исправить, как только они окажутся в безопасности.
Женщину звали Мун, сына – Кип. Муж женщины ушел на заработки еще до рождения сына, да так и не вернулся до сих пор. Шаман носил то же имя, что и сын Мун, и в этом не было ничего необычного. Имя Кип было одним из родовых имен клана матери шамана. Таким именем могли назвать ребенка только в Хайшенвее.
Здесь, на родине его отца, в стране степей и пепла, мальчиков называли другими именами, и поэтому шаман был потрясен, когда уловил в мыслях молодой женщины имя ее сына. Мун была награждена тем же проклятым даром, что и шаман. Однако шаман взращивал этот дар и постоянно пользовался им, Мун же считала дар проклятием и всячески подавляла его в себе.
Сейчас маленький отряд людей был в относительной безопасности, и поэтому шаман облегченно вздохнул. Внезапно он вспомнил, что не принимал пищу уже двое суток. Развернув коляску, он выехал из юрты. Свет ударил по глазам, шаман долго сидел с закрытыми глазами, пытаясь привыкнуть к дневному свету, а потом он почувствовал, что его коляской кто-то управляет. Кузнец, друг детства, встревожился, увидев, что шаман сидит неподвижно, закрыв глаза ладонями. Шаман открыл глаза и улыбнулся другу. Вскоре друзья детства уже сидели в юрте матери шамана и наперегонки угощались яствами, которые выставила на низкий столик мать шамана.
– Мама, – шаман погладил себя по животу, – мой живот говорит своей маме спасибо!
– Да, госпожа, – повторил кузнец, – было очень вкусно!
– Доблесть женщины – в том, чтобы ее еда приносила радость! – улыбнулась мать шамана. – Сейчас принесут кумыс, не уходите, дождитесь, а я пойду к мужу. Посыльный сообщил, что он ждет меня в своей юрте.
– Мама, подожди, – шаман попытался встать на ноги, но тут же рухнул на подстилку. – Я хотел спросить…
Разговор с матерью подтвердил догадку шамана: и она, и ее сын Кип были из одного родового клана, что и его собственная мать. Мун приходилась родной племянницей матери шамана и была его двоюродной сестрой. Шаман вернулся в свою юрту в смятении. У него было много двоюродных братьев со стороны отца, но никогда не было сестры. Чувствуя странную ответственность за людей, которые сейчас были в беде, особенно за людей клана матери, а значит, и его клана, шаман попытался подняться со своей коляски, но тут же упал. Дело принимало серьезный оборот, шаман не знал, что его мышцы атрофировались до такой степени. Он был уверен, что когда возникнет нужда, то сможет встать. Шаман закрыл глаза и повернул голову туда, где