привязана к нему, как он ко мне. Меня вообще никто не держит на этом свете, и я считаю это великим счастьем. Но Пабло влюблен по уши, и я не даю ему остыть из корыстных причин. Он полезен в качестве защитника и спонсора, удобен тем, что не назойлив, уважая мое личное пространство, и он красив. Я же, как кошка, гуляющая сама по себе, и Пабло мирится с моими заскоками. Это устраивает обоих. Он знает, что с наступлением ночи я снова приду к нему. И я иду. С крыши на крышу, не боясь сорваться вниз, не боясь нарваться на чужаков, не боясь ничего.
Вот я и на месте. Все в сборе. Кругом ночь, тишина, старые, осыпающиеся надгробья. Романтика… Пабло раздает последние указания. А я, кажется, опоздала. Плевать, и без него знаю, что делать. Я самая юркая в группе, с моим-то метр с кепкой. И на сегодня моя задача лезть в окно. После отключения сигнализации поработать акробатом на полставки.
Хозяин ювелирки всегда на ночь оставляет фрамугу под потолком чуть приоткрытой. И это – как красная тряпка для быка, лакомый кусочек – заходи и бери, если бы не сложная система лазерных лучей по всему периметру торгового зала. Но Тони, наш мастер-хакер, сегодня обломал-таки и эту малышку. Новомодная сигналка сдалась ему, как ласковая любовница. И через какой-то час блестящие камушки перекочуют в наши кармашки. Сразу, как я открою «парадные» двери своим собратьям. Надо действовать максимально тихо и осторожно, ведь магазин расположен на центральной улице, и копы курсируют по ней с завидной частотой. Этот район за то и платит приличные бабки отделу полиции. Конечно, ведь собственность здешних толстосумов куда ценнее остальных. Снобы! Вот и поплатятся за это.
– Все! По коням! Живо! – Наконец, рявкнул Пабло, и все рассыпались, растворились в начавшем сгущаться тумане.
Я юркнула на переднее сиденье черной Хонды Пабло, и сразу машина сорвалась с места, послушная водителю. Оставляя позади колею на влажной земле и мой злорадный смех.
Центральная улица была залита огнями фонарей, как елка гирляндами. Тишина. Офисы закрыты до утра. Бары и клубы не обитают здесь, они дальше к злачным окраинным районам. И музыка гремит там, не тут. И потому в нашей машине также тихо. Урчание замерло под капотом, Пабло кивает мне на переулок между домами. Он едет медленно, будто просто проезжает припозднившейся клерк, но все обман для камер слежения. Стоит ему на секунду поравняться с заранее припаркованным на нужном нам месте фургоном, как я приоткрываю дверцу и ныряю в переулок.
Этот трюк мы долго прорабатывали в мельчайших деталях в ангаре за городом, где у Пабло пара старых гаражей в собственности. Там мы засиживаемся до утра, строим планы, устраиваем вечеринки со всем запрещенным, что только можно достать. Там территория Дьяволов и все местные группировки об этом знают и не суются туда после захода солнца. Но сейчас мы здесь, на их территории, и это ох как щекочет нервы.
Я тенью скольжу по переулку, вжимаясь в кирпичную кладку.