вытянув шею, потом начала переминаться с ноги на ногу, а потом оглянулась на нас раза три и поспешила обратно.
– Я ничего не увидела, – объявила она. – Только луну…
– Ну все, значит, завтра замуж выйдет одна только Ольрун, – сказала я скорбно.
Стелла вскрикнула и приготовилась разреветься, но Ольрун перебила ее слезы, зябко кутаясь в накидку:
– Кто хотел – тот узнал. Пойдемте домой. Я совсем замерзла.
Я была с ней полностью согласна, но Стелла захлопала глазами и затопталась на месте.
– А моя шпилька? – спросила она растерянно.
– Какая шпилька? – переспросила я, сразу насторожившись.
– Шпилька, – она махнула в строну реки. – Которую папа подарил…
– Ты бросила в реку папин подарок?! – зашипела Ольрун. – Жемчужную шпильку?!
– А ты какую? – спросила Стелла, запинаясь.
– Простую! – повысила голос Ольрун. – Ты с ума сошла – бросать драгоценности в воду?
На этот раз Стелла расплакалась.
– Я думала… я думала… – бормотала она сквозь слезы.
– Не плачь, – досадливо сказала я. – Завтра отправим кого-нибудь из слуг, они достанут.
– Как ты себе это представляешь? – напустилась на меня Ольрун. – Да ты тоже с ума сошла, Кирия! Если леди Сюста узнает – она обязательно донесет папе. А если он узнает, что мы ночью бегали по саду…
– Да что он сделает? – передернула я плечами. – Покричит на вас и успокоится… Вы что на меня так смотрите?
Но сестры замолчали и уставились на меня. Стелла даже перестала плакать.
– Ты же умеешь плавать, – сказала Ольрун, и ее голос очень живо напомнил мне голос леди Готшем. – Достань шпильку.
– Вы с ума сошли, – сказала я, потому что Стелла кивнула, соглашаясь со словами сестры. – Сейчас ночь, как я ее найду?
– Луна на месте, я бросила шпильку прямо в середину, – с готовностью подсказала Стелла.
– Пусть завтра достанет кто-нибудь из слуг, – попробовала убедить их я. – Вот, сейчас луна как раз напротив дуба…
– Завтра шпильку затянет в ил, – сказала Ольрун. – Она тяжелая.
– Не полезу туда, – огрызнулась я. – Надо – ныряйте сами, тут неглубоко.
Решительно разведя сестер в стороны, чтобы дали дорогу, я пошла по тропинке к дому, но сладкий голосок Стеллы меня остановил.
– А ты не боишься, что мы расскажем папе про сэра Вильяма?..
Я медленно обернулась. Сестры смотрели на меня, сложив руки и одинаково склонив головы набок – совсем как их мать.
– Вы бессовестные, – только и сказала я.
– Поторопись, пока луна не ушла в сторону, – с улыбкой пожелала мне Ольрун.
Не глядя на них, я распустила пояс, сняла халат и бросила в лицо Ольрун. Она недовольно заворчала, а я уже сняла рубашку, оставшись голой. Подвязав волосы и сбросив туфли, я босиком прошла к речке и осторожно спустилась в воду. Здесь все заросло осокой, и я раздвигала ее руками, с содроганием чувствуя, как пиявки тычутся в ноги. Зайдя по грудь,