у океана, образуя великую Штормовую гавань. Эшер глубоко вдохнул, надеясь почувствовать соленый морской воздух, но в нос ударила только вонь мочи и дерьма из размытых дождевой водой сточных канав под стенами.
Натаниэль подъехал ближе.
– Ты же знаешь, что будет, когда мы въедем в эти ворота?
Эшер бросил взгляд на шестерых охранников, сидящих в арке. Двое спали, прислонившись к стене, остальные резались в карты. Стоило взглянуть на их оружие, как внутренний голос сразу подсказал самый простой способ убить всех шестерых. И уж потом явились более мирные мысли.
– Все будет в порядке.
– О, у меня-то точно! – ответил Натаниэль. – Но после того, как король с тобой закончит, орден будет тут как тут, и они с тобой нежничать не станут, Эшер. Лорд-маршал Хорварт хочет войти в историю, и проще всего это сделать – узнав местоположение Полночи.
– Эту войну ему не выиграть. – Эшер представил, как Серые плащи натыкаются на оборону Полночи и умирают. Впрочем, сперва им нужно как-то пройти через южные пустыни Иссушенных земель.
– Не знаю, выиграет он или проиграет, но начнет точно с того, что бросит тебя в подвал Западного Феллиона, к инквизиторам.
Эшер самодовольно ухмыльнулся.
– Посмотрим.
Он легонько дал Гектору шенкеля и въехал в арку.
С сопровождением Серых плащей ему никто на улицах Велии не чинил препятствий. Он заметил, что город охраняет многовато ночных патрулей, а людей неожиданно мало даже для такого позднего часа.
Эшер никогда раньше не бывал в велийском представительстве ордена, но знал, где оно, и не удивился, когда Натаниэль повел их улицами и переулками в северо-западный конец города.
– Где все люди? – спросила Элайт. Это были ее первые слова с тех пор, как она убила бандита.
– Комендантский час, должно быть, – неуверенно ответил Натаниэль.
Поблуждав еще немного по пустым улицам, они выехали наконец к величественному зданию представительства. За шумом ливня не услышать было океана, но Эшер разглядел в конце улицы несколько парусов – там раскинулся порт.
Пока Элайт передавала конюху лошадей, Натаниэль поднялся на крыльцо и постучал в зеленую дубовую дверь. Открыл им такой же дубовый, вернее похожий на могучий дуб, Серый плащ.
– Мы вас ждали. – Голос его был так глубок, словно исходил из самых недр широченной груди.
Эшер прошел за ним внутрь и с удивлением почувствовал, что сердце забилось чаще. Старость, что ли…
Обычно он даже не задумывался о том, чтобы держать в узде дыхание и биение сердца, все получалось само – результат долгих тренировок. Но вот дверь за ним закрылась, и сердце понеслось вскачь. В юности он столько раз обманывал смерть, чувствуя себя неуязвимым! Теперь же, когда старые шрамы давали о себе знать и тяжесть жизни аракеша как будто навалилась на суставы, он почувствовал дыхание смерти. И с удивлением обнаружил, что боится не смерти, а ничем не примечательной жизни, в которой уже ничего не изменить. Ни детей, которыми можно было бы гордиться, ни великой любви,