сплюнула кровь на песок и заковыляла прочь. Культ Сеша – или Церковь, как они высокомерно переназвали себя – и раньше ей не нравился, но теперь она нашла новую причину ненавидеть и его, и тех глупцов, которые поверили коварным речам его проповедников. Хотя ноги Хелес вели ее на север, утомленная и разъяренная часть ее души хотела остаться и воткнуть шило в лицо каждого тупицы в этой толпе. Культ Сеша служит только себе.
Пока она шла, ее гнев постепенно стихал, но избавиться от беспокойства она не могла. Ее вниманием завладели преступники Хорикс и Темса, но теперь Культ Сеша поднял голову, и отмахнуться от него было невозможно. Хелес почувствовала, как чувство долга давит на нее и как ее спина гнется под его весом. Сейчас, когда она, превозмогая боль, двигалась в сторону города, она действительно напоминала нищенку. Город Множества Душ как никогда нуждался в спасителе. Если им должна стать она, что ж, пусть так. Ведь, в конце концов, такая у нее работа.
Глава 3
Решения
Аркийская империя без ума от двух жидкостей. Первая – вода Никса. Вторая – пиво. И я понимаю, почему. У сколов есть огненное вино, у крассов – медея. Даже жители Разбросанных островов могут делать брагу из сахара и пальмовых орехов. Но все это бледнеет по сравнению с пивом Аракса и страстью аркийских пивоваров. Неудивительно, что в Араксе есть пословица: «Только аркиец может упиться до смерти и пить дальше».
– ДАЖЕ НЕ ВЕРИТСЯ, что ты снова это сделал.
– А что? Может, это последнее пиво, которое льется мне в рот.
И я наслаждался каждым глотком. Пиво было холодным, словно весенний снег в степях Красса – и таким же освежающим. Пузырьки щипали мне язык и сбегали вниз по горлу. Я поболтал жидкость во рту, чтобы почувствовать вкус хмеля, и вздохнул.
– Это не твой рот.
Я снова посмотрел на кованую бронзу, которая украшала стену позади барной стойки. Вдоль нее выстроились статуи императоров и императриц – худосочных, надменных, с огромными коронами и изогнутыми скипетрами. В промежутках между ними я мог разглядеть свое лицо с выпученными глазами и щеки, свисавшие, словно мокрые тряпки.
Скорее всего, это было связано с тем, что я вырубил человека ударом кирпича по голове. Бесчувственное тело казалось почти таким же тяжелым, как и мертвое – то, которое я надел на себя, когда пошел в таверну в прошлый раз. Данное тело, по крайней мере, не так сильно воняло и было почти того размера, как и то, в котором я когда-то жил. Я на всякий случай похлопал себя по круглому животу и почувствовал, как по ребрам расходятся волны. Почему-то это меня успокаивало.
Снова посмотрев на свое отражение в листе бронзы, я изучил свои черные локоны, заплетенные в косички, светлую кожу жителя Разбросанных островов и белые зубы – белее, чем у любого красса. Правда, нескольких уже не хватало. Я ощупал промежутки языком. Боль