более-менее ясное, то отчего бы его не закрыть, правда? Зачем копать дальше, когда картина преступления налицо? Вот вам трупы, вот вам орудие, вот вам отпечатки, вот вам заключение патологоанатома. Так?
Я пожала плечами. Свиблов утвердительно кивнул.
– Так, Саша, так. Поэтому-то вашего Порфирия Петровича в отделе и не любили. Странный он был. Дело-то закрыто, премия получена, казалось бы – радуйся. А он все копает и копает… Его за самоуправство несколько раз едва не уволили. Так что, когда его самосвал сбил, многие даже обрадовались. Штатная единица освободилась.
– Вы что, меня на работу приглашаете? – удивилась я. – Что вы, Сережа, я не подхожу. Зачем угрозыску такой следователь, который не может 7а от 7б отличить?
Свиблов широко улыбнулся.
– В юморе вам не откажешь. И в иронии тоже. Взять хоть такую иронию судьбы: капитан Знаменский Павел Петрович погиб сразу после учиненного вам допроса. Кому-то это совпадение показалось бы странным.
– Странным? – Я снова пожала плечами. – Ничего странного. Судя по тому, что вы рассказали, Сережа, капитан жил в мире фантазий. Да и его беседы со мной это подтверждают. И вот, представьте, выходит такой человек на улицу и продолжает витать в облаках, строить воздушные замки своих фантастических теорий. Удивительно ли, что он не заметил самосвала? А при столкновении фантазии с самосвалом побеждает сами знаете кто.
В рыбьих глазах вспыхнула крошечная искорка – вспыхнула и погасла.
– С самосвалом, говорите? Видимо, так. Видимо, на этот раз Павел Петрович и впрямь столкнулся с самосвалом. А то и с чем-то посерьезней…
– С трактором «Кировец»? – предположила я.
– Зачем спрашивать? – снова улыбнулся он. – Вы ведь там были, на перекрестке. Были и все видели. Не так ли?
Я не стала отпираться. Мало ли каких показаний они там накопали.
– Так. Я подошла к перекрестку сразу после того, как… как это случилось.
Свиблов открыл вторую папку и минуту-другую справлялся с ее содержимым.
– Ну да, – сказал он наконец, – вот и свидетели подтверждают. Первой к погибшему подошла девушка, похожая по описанию на вас. Жаль, что вы не задержались до прихода милиционера.
Еще бы не подошла! Как же иначе я вытащила бы тогда из кармана Знаменского свой паспорт? Но этого, по-видимому, никто не заметил: все смотрели на раздавленную грудную клетку и на пузыри, выдуваемые ртом умирающего.
– Да, это так… – произнесла я по возможности скорбно. – Он был еще жив, вот я и наклонилась поближе. Знаете, в кинофильмах люди всегда говорят в такие моменты что-то самое важное. Для грядущих поколений. Ну вот, я и решила предоставить ему такую возможность. Все-таки не чужой человек умирает, хотя и фантазер.
Я замолчала, давая судаку возможность заглотить наживку.
– И что же он сказал?
– Буль… буль… буль… – раздельно ответила я, глядя прямо в серые рыбьи глаза и с наслаждением узнавая в них тень того же самого страха, который переполнял умирающего капитана Знаменского.
Вот