ищейки и лекари. Леди Ивори поднялась с трона и медленно подошла к самому краю постамента. И хоть её бледное лицо ничего не выражало, Дарию показалась, что в эту минуту она их всех люто ненавидит. Сквозь чувство омерзения, которое возникало каждый раз, когда он смотрел на неё, пробилось любопытство. Интересно, а в чем причина подобного отношения? Просто злится из-за ситуации? Или за этим кроется что-то личное?
– Никто ничего не видел, – налитый властью голос звучал громом, существуя словно отдельно от хрупкой женщины, что застыла перед ними каменным изваянием. – Никто ничего не слышал. Ни одного свидетеля из жителей Башни. У лекарей ничего не пропало. Что это? Поразительное везение или ваша плохая работа? А может, вы все покрываете преступника?
Она замолчала. Прозрачные глаза скользили поверх молчаливых магов. Кто-то смотрел в пол, кто-то изучал спину впередистоящего, кто-то бездумно устремил взор впереди себя. Были и те, кто не прятал глаз, открыто смотрел в ответ. Дарий невольно нашел глазами Маркуса. Тот, как и остальные кайнарис, стояли в первом ряду. Гордо поднятые головы, ровные спины, спокойствие и уверенность в своих силах. Дарий невольно в восхищении выдохнул: вот это выдержка!
– Я хочу услышать ваше мнение, – сказала она спустя паузу.
Ответом было молчание.
В воздухе повисло непринятие, которое невольно объединило в едином порыве всех находящихся в комнате магов. Глаза Эдана уже предвкушали кровавую расправу, а вот на лице леди Ивори ничего не дрогнуло.
– Хорошо, – снова заговорила она. – Все, кто делят комнату с кем-то ещё, должны подробно написать, как прошел их вчерашний день и где, когда и во сколько они видели своего соседа. Листы выдадут вам после допроса тех, кто проживает один, или кто был вчера один в комнате.
Инквизитор села на трон, чуть повела головой, давая слово помощнику. Эдан сделал несколько шагов вперед, останавливаясь возле леди Ивори, и зачитал первое имя. Названный маг подошел к помощнику и стал отвечать на вопросы. Эдан делал пометки у себя на листах.
Дарий с подступающим ужасом ждал своей очереди. Он не думал, что это будет вот так, открыто, при всех. Его план прикрыться Виолой не казался уже таким идеальным. Мало того что она по каким-то причинам никому не сказала о пропаже зелий, так ещё и получит наказание из-за него за совместную ночь.
Категоричного и официального запрета на отношения у магов и магнесс не было, но открытого проявления интимности не одобряли. Никаких публичных поцелуев, прикосновений, объятий, и конечно, никакого совместного проживания. За это полагались взыскания. В особо «тяжелых» случаях заключение под стражу. А вот отношения солдата Башни и магнессы строго запрещены, даже дружеские. И то и другое, естественно, нарушалось. Там, где есть люди и любовь, там плохо работают правила.
– Дарий Торник! – громко позвал его Эдан.
Дарий набросил на лицо маску спокойствия и твердой походкой подошел к Инквизитору. Её бесцветные глаза безразлично скользнули по нему и замерли на эмблеме ищейки, вышитой на мантии.
– Дарий