командное училище. И поступил.
Об училище у джинна осталось приятное воспоминание. Он много занимался физической подготовкой, стратегией и тактикой исторических сражений, дневниковыми мониторингами военных кампаний, изучал жизнь и характер великих полководцев. Без всякого раздражения и особых телесных мук терпел любые физические испытания и лишения. В общем, насколько я понял, стал хорошим офицером. Но только не в политическом отношении, любую идеологию он терпеть не мог. Я еще подумал, – ну, точно, как мой одноклассник Мишка Каимов, классный парень, но абсолютный ноль в политике. Тем более, что Мишка тоже когда-то учился в ТВОКУ. Недаром он потом бросил армию и уехал в Америку.
Но Бек, став молодым офицером, не успел применить свои энергию и знания в мирное время. Его сразу бросили в бой, потому что началась Афганская война. В январе советскими войсками была перейдена речка Пяндж (почти Рубикон) и началось подавление мятежей по просьбе афганского правительства сначала в Баглане, потом в Кунаре, а потом и во всем Афганистане.
– Если бы не война, я бы еще долго не знал своего предназначения. И еще долго не ощущал всех своих сил. И тут я его единственный раз перебил.
– Каких сил?
Странная гримаса перекосила его лицо.
– Лучше бы их не было, хотел бы я снова ощущать себя как раньше. Сейчас слушай дальше. Ты должен знать, чтобы почувствовать. Потому что чувствуешь ты больше, чем можешь понять. Проводники видят и чувствуют всё, только не всегда замечают это.
Подразделение Бека было отправлено в уезд Нахрин, где он начал воевать и понимать, что всё можно было бы решить мирно. Но изголодавшиеся по боевым почестям старшие офицеры, обнаружив цель и почуяв кровь, закусили удила. Тем более что солдаты для многих из них были бессловесными неодушевленными пешками в большой политической и карьерной игре. Что тогда стоила жизнь желторотого пацана, не по своей воле нацепившего гимнастерку? Или жизнь недоразвитого и упрямого ишака-афганца, не желающего принимать политику коммунистической партии Советского Союза? Пушечное мясо на то и пушечное мясо, чтобы влиять на решения политиков у власти сначала кошмарными картинками своей смерти, потом будоражащей кровь информацией о массовой гибели, и наконец – жуткой статистикой числа этих смертей. Поистине – политические паны ссорятся, а у простых хлопцев из деревень и кишлаков чубы летят.
Но для Бека, тогда еще человека, действительность была совсем другой, совсем не игровой. Рядом с ним были живые люди, желающие жить, но подчиненные воинскому Уставу, приказам, капризам начальства и потому наглядно смертные. А по другую сторону выстрелов тоже находились живые люди, тогда еще не духи, не душманы, не смертные враги, готовые убить тебя просто за то, что ты пришел к ним, незваный. Это потом они превратятся в олицетворение Врага.
Молодой офицер выполнял приказы и начал, усмиряя, стрелять. Сначала в посмевших возмутиться положением дел в стране