Несмотря на вывезенные из Крестового похода сокровища, дела графов Хоэнверфенских расстроены, и ваша свадьба – хороший шанс для графа Эдмунда их поправить. Кроме замка и земель вокруг, а они не плодородны, здесь же горы, у них ничего нет. Твой отец дает за тобой богатые земли, герцог к свадьбе тоже сделает подарки, так что…
Повисло напряженное молчание. Потом Лаура с расстановкой произнесла:
– Ах, так! Ты хочешь сказать, что граф женится на мне из-за денег. – Лаура обиженно поджала губы, глаза наполнились слезами. – Как ты можешь, ты… у тебя у самого мало что есть, ты просто завидуешь!
– Прости, разговор начал не я. – Флориан дернулся, как от боли, развернулся и быстро зашагал прочь.
Лаура забросала подругу упреками:
– А ты, что ты все выискиваешь? Что ты хочешь узнать? Ну и хорошо, что к моей красоте добавляется приданое, граф будет любить меня еще больше!
Катарина смутилась – нападки на графа и в самом деле выглядели необоснованными, а рассказать подруге про свои наблюдения за Хедвиг Катарина не могла.
К счастью, неприятный разговор прервался.
– О чем беседуют наши милые гостьи? – вблизи раздался низкий голос графа Эдмунда.
Сегодня граф выглядел совсем по-другому, чем накануне, при возвращении в замок. С лица исчезли следы усталости, движения наполнились силой. Грязный плащ сменила накидка из дорогой ткани, отороченная по краям мехом горностая. Расходящийся на груди ворот открывал бордовое сюрко, в разрезе украшенной тесьмой горловины белела льняная котта. На крепкой шее виднелась золотая цепь с маленьким распятием, прямые темные волосы опускались до плеч. Сняв меховой берет, граф тепло поздоровался с девушками, от вчерашней суровости не осталось и следа. Лаура немедленно расцвела улыбкой, а Катарина присела в легком поклоне. За спиной графа стояли оба оруженосца и не успевший далеко уйти расстроенный Флориан.
– Ах, пустяки, о чем может говорить девушка накануне свадьбы? – Из-под кокетливо потупленных ресниц Лаура метнула на Флориана многозначительный взгляд. – Лучше представьте нам вашу свиту.
– Извольте, – согласно кивнул граф.
– Рыцарь Симон. – Старший из оруженосцев поклонился, сдержанно и без улыбки. Спокойствие в глубоко посаженных черных глазах граничило с равнодушием. Одежда отличалась простотой кроя, лишь перевязь и ножны меча покрывали богатые узоры. – Рыцарь бесстрашен в бою, решителен, беспощаден с врагами.
– Рады вас видеть, рыцарь. – Девушки, не услышав ответа, удивленно переглянулись.
Граф Эдмунд усмехнулся:
– Дамы, возможно, найдут его немногословным. Однако молчание Симона восполняет красноречие другого моего оруженосца. Ульрих, – хозяин Хоэнверфена жестом представил молодого рыцаря, который вчера приглянулся Катарине, – юный, но очень смелый и отважный крестоносец, мой верный товарищ.
Ульрих и правда являл собой полную противоположность неулыбчивому Симону. Сегодня пшеничные волосы юноши покрывал мягкий берет, на рукавах котты и