ась, загулялась. Налетели гуси-лебеди, подхватили мальчика, унесли на крыльях.
Пришла девочка, глядь – братца нету! Ахнула, кинулась туда-сюда – нету. Кликала, заливалась слезами, причитывала, что худо будет от отца и матери, – братец не откликнулся! Выбежала в чистое поле; метнулись вдалеке гуси-лебеди и пропали за тёмным лесом. Гуси-лебеди давно себе дурную славу нажили, много шкодили и маленьких детей крадывали; девочка угадала, что они унесли её братца, бросилась их догонять. Бежала-бежала, видит: стоит печка. «Печка, печка, скажи, куда гуси-лебеди полетели?» – «Съешь моего ржаного пирожка, скажу». – «О, у моего батюшки пшеничные не едятся!» Печка не сказала.
Побежала девочка дальше, видит: стоит яблоня. «Яблоня, яблоня, скажи, куда гуси-лебеди полетели?» – «Съешь моего лесного яблока, скажу». – «О, у моего батюшки и садовые не едятся!»
Побежала дальше, видит: стоит молочная речка, кисельные берега. «Молочная речка, кисельные берега, куда гуси-лебеди полетели?» – «Съешь моего простого киселика с молоком, скажу». – «О, у моего батюшки и сливочки не едятся!»
И долго бы ей бегать по полям да бродить по лесу, да, к счастью, попался ёж; хотела она его толкнуть, побоялась наколоться и спрашивает: «Ёжик, ёжик, не видал ли, куда гуси-лебеди полетели?» – «Вон туда-то!» – указал.
Побежала – стоит избушка на курьих ножках, стоит-поворачивается. В избушке сидит Баба-яга, морда жилиная, нога глиняная; сидит и братец на лавочке, играет золотыми яблочками. Увидела его сестра, подкралась, схватила и унесла; а гуси-лебеди за нею в погоню летят. Нагонят злодеи – куда деваться?
Бежит молочная речка, кисельные берега. «Речка-матушка, спрячь меня!» – «Съешь моего киселика!» Нечего делать, съела. Речка её посадила под бережок, гуси-лебеди пролетели. Вышла она, сказала: «Спасибо!» – и опять бежит с братцем; а гуси-лебеди воротились, летят навстречу. Что делать? Беда!
Стоит яблоня. «Яблоня, яблоня-матушка, спрячь меня!» – «Съешь моё лесное яблочко!» Поскорей съела. Яблоня её заслонила веточками, прикрыла листиками; гуси-лебеди пролетели.
«Съешь моего ржаного пирожка!» Девушка поскорей пирожок в рот, а сама в печь, села в устьецо. Гуси-лебеди полетали-полетали, покричали-покричали и ни с чем улетели. А она прибежала домой, да хорошо ещё, что успела прибежать, а тут и отец и мать пришли.
Мальчик с пальчик
Жили-были старик со старухой одни-одинёшеньки. Детей у них не было, приходилось им самим со всеми делами управляться.
– Эх, старость не радость! Помощника бы мне! Он бы дров наколол, – сказал как-то старик.
И тут, как по волшебству, кто-то стал ему помогать. Дрова как будто сами перед ним выстраиваются и в поленницу складываются.
– Эй, старый, иди чай пить! – зовёт его старуха.
Сели они за стол – и вдруг слышат тоненький голосок:
– А мне чашку? А мне?
– А ты кто такой? – спрашивает старуха.
– Я сыночек ваш, Егорушка! Вчера капусту рубили, кочерыжку оставили, вот я и народился. Ростом мал, да удал!
Видят старик со старухой: на чашке сидит мальчик, ростом с мизинчик.
Обрадовались, не знают, чем его накормить:
– Ешь, сыночек, тебе расти надо, а то ты у нас Мальчик с пальчик.
Поехал старик в поле землю пахать, а Егорушка с ним просится.
– Иди лучше козу проведай, как бы она в лес не ушла, а то волк больно озорничать стал, – отвечает старуха.
Отправился Егорушка на луг. Видит: коза травку щиплет под яблоней, а в кустах волк с лисой притаились. Думают, как бы козу украсть.
Забрался Мальчик с пальчик на яблоню и, как только подкрались они поближе, стал яблоками в них кидаться.
Испугались волк и лиса, никак не поймут, откуда эта напасть взялась. А Егорушка в лису вцепился и кричит:
– Окружай их! Заходи с другой стороны!
Бросились звери наутёк.
Прибежал он к отцу в поле, на лошадь забрался и давай погонять.
Ехал мимо барин. Видит: лошадь сама поле пашет.
– Как же так? – удивился он. – А ну, старик! Отдай мне лошадь!
– Ещё чего! – отвечает Егорушка.
А барин решил, что это лошадь говорит.
– Чудеса! – заволновался барин. – Голубушка! Ну чего тебе у мужика делать? Пойдём ко мне жить! А старика я озолочу!
Бросил