спрашивает.
– Что? – про что это он?
– Ну, ты очень красивая. Как же выглядят твои родственники, что ты у них самая страшная?
Секунду туплю, а потом заливаюсь истерическим смехом.
– Вот об этом я и говорю. Все люди как люди, а я – как я… Видишь, ты тоже не понимаешь меня. Я не про внешность. А про образ мышления, поведение, жизненную позицию там…
– Понял. А что не так с твоей позицией? С поведением вроде ясно.
– Я у нас единственная, из четырёх детей, без семьи. Да и не стремлюсь, теперь уж точно. А мама спит и видит, как подложить меня под какого-нибудь мужика, коих чуть не пачками таскает, играя в сваху. Надеется, что заберёт меня уже какой-нибудь.
– А ты что, с мамой живёшь?
– Что ты! – восклицаю так, что понимаю: ночь на дворе, а вокруг тишина гробовая.
Поднимаю глаза. Потрясающая россыпь мелких звёзд. Прохладный ночной воздух окутывает меня. Мясом пахнет. Возле мангала хорошо, но, пожалуй, стоит куртку потеплее надеть.
– Ты не замёрз? – как-то резко стемнело, надо бы фонарь включить, но так приятно сидеть в темноте и тишине.
– Немного. Тебе куртку принести тёплую?
– На вешалке в тамбуре, спасибо. И ты можешь фонарь включить, который освещает участок хама вашего?
– Хама? – поворачивается ко мне.
– Ну. Представляешь, его верзила парковал мою машину, когда я ногу подвернула, и колесо пробил, а тот решил мне подачку швырнуть, вместо элементарного извинения.
– А ты что?
– Закинула ему обратно его деньги, – шиплю, а в душе радуюсь, что достойно ответила этому богатею.
– Куда? – удивляется парень, будучи уже на крыльце.
– В тачку. Я ж даже его лица не увидела. Вышел бы, попросил прощения. Что я, пятьсот рублей на ремонт колеса не найду? Обидно так стало. Мне в семье вот этого дерьма хватает. Я нормально зарабатываю, мне не нужны подачки и женихи, чтобы чувствовать себя полноценной…
– А кошки у тебя дома есть?
– Что? Нет. Зачем мне кошки?
– Ну, как же, сильная и независимая с девятью кошками, – хмыкает Дима и тянет мне тёплую куртку.
– Издеваешься?
– Немного, – ухмыляется. – Пойду, включу свет. Но мне так больше нравится…
– Мне тоже, – признаюсь. – Посвети тогда фонариком, я мясо проверю.
Достаёт из джинсов телефон. Что за модель такая? Странный какой-то.
– Готово! – восклицаю снова слишком громко. – Прости, просто я голодная уже, – улыбаюсь, пока в свете фонаря видно моё лицо.
Да и живот моего собеседника объявляет, что не прочь заморить червячка. Протягиваю Диме палочку, а остальные в тарелку складываю.
– Лук маринованный хочешь?
– Это ты, чтобы наверняка не целоваться? – издаёт сдавленный смешок.
Всё вокруг померкло. Это вам не город. Тут ни фонарей, ни окон многоэтажек, да и луна не особо освещает, ещё низко.
– Угу, – откусываю сочный и потрясающе вкусный кусок мяса.
Наслаждаюсь каждым ломтиком, а потом решаюсь и сдабриваю всё приличной порцией маринованного лучка,