злясь и не скрывая этого. – А ресторан? Не я тебя туда тащила, сам изъявил желание, жду его уже полтора часа, а он уходит!
– А-а-а… – протянул Даниил, стукнув себя по лбу ладонью. – Да, прости, вылетело из головы. Звонила Танюшка, что-то случилось, она сама не своя, просила срочно приехать.
– Это так важно? – вскипела Марина.
Даниил подошел к ней, обнял и, потершись своим крупным носом о ее тоненький носик, с большой долей огорчения сказал:
– Понимаешь, у меня работают сотни людей, от моих промахов они могут лишиться заработка.
– Ты как не настоящий, капиталистов не интересуют рабочие.
– А я из народа вышел, из самых низов. Мариша, ты позови подружку и сходи в ресторан с ней, я отлучусь, кажется, надолго.
Она легонько его оттолкнула, проворчав:
– У меня муж есть, чтобы по ресторанам ходить.
– Ну, не обижайся.
– Не обижаюсь. А давай я с тобой поеду?
– Не стоит, это будет скучно, нудно, долго. И не смогу я заниматься делами, если ты рядом заскучаешь. Тебе заняться нечем?
Марина чмокнула его в щеку и улыбнулась:
– Ужин приготовлю и буду ждать. Иди. – И через паузу грозно: – Стой, Данилов! (Он повернулся к ней, вытаращив глаза, мол, что случилось?) Знаешь, за что я тебя люблю? Никогда с тобой не бывает скучно, планировать с тобой ничего нельзя, ты из одних сюрпризов состоишь. Свободен.
С негодованием всплеснув руками, Марина поставила их на пояс, лицо отвернула в сторону, после одну руку поднесла ко рту и стала грызть ногти. Ох, как она негодовала… Даниил ринулся к злючке с ревом, подхватил ее и пару раз прокружил под визг жены:
– Пусти! Ненормальный! Поставь меня на пол!
Поставил. Чмокнул в нос и убежал, даже не предполагая, что настала его очередь получать сюрпризы один за другим. Лавируя по задворкам, он довольно быстро доехал к офису, который встретил его пустотой. Между прочим, в пустом здании атмосфера особенная, напряженная, ее остро чувствуют впечатлительные люди и замирают от необоснованного трепета. Даниил не впечатлительный, он простой, как валенок, хотя, чтобы валенки создать, нужно изрядно потрудиться.
– Наконец-то! – всплеснула руками Татьяна Прохоровна.
Эту пожилую тетю Танюшкой называли за глаза, а ей все шестьдесят, ко всему прочему она маленькая и круглая, как мячик, но живая, задорная, веселая, поэтому и Танюшка. В данную минуту Даниил разглядел за диоптриями очков глаза, как у кролика, увидевшего перед собой волка.
– Так, спокойно, – подставляя стул к ее столу, сказал он. – Только не тяните, четко и прямо доложите, что тут у нас.
– Со счета… расходного… исчезли деньги, – еле выговорила она, дрожа всем телом.
– Все?! – не поверил он, но ужаса на его лице появилось не меньше, чем в глазах Татьяны Прохоровны.
– Нет, только пять миллионов, но… – пропищала она и вдруг закончила басом: – Но это же очень много!
Верно,