нее не было, поэтому Любовь Андреевна долго не раздумывала – собрала вещи, взяла за руку сына и прилетела сюда. Обо всем этом я узнал на следующий день, пока мы томились в ожидании начала эксперимента по выковыриванию гуманоида из ледяной скорлупы. В столовой же, как объяснил Эдик, разговаривать о «Леднике» запрещалось. Не все сотрудники института были посвящены в истинную суть проекта. Многие инженеры, врачи, биологи, электронщики, программисты зачастую выполняли работы, напрямую не связанные с проблемами пришельцев, и свято верили, что их труд идет во благо экологии. В общем, не у всех имелся допуск на минус третий этаж.
– Вы очень похожи, – сказала Симонова, когда Эдик отлучился за второй порцией компота. Русые волосы мягко обрамляли ее приятное улыбчивое лицо.
– Похож на кого? – не понял я.
– На брата.
– Меня до конца дней будут с ним сравнивать, при этом обязательно упрекая, что я не такой же правильный, как он.
– Я бы не стала никого упрекать. Люди должны быть разными.
– Как он здесь оказался? Раньше Сережа делал карьеру в ФСБ.
– Его назначили руководителем проекта. Сергей Павлович координирует научную и силовую части.
…Не знаю, почему следующим утром, шагая к филиалу НИИ, мне вспомнилась участливая женщина Любовь Андреевна. Возможно потому, что от общения с ней дохнуло милым, уютным, домашним.
В секретной лаборатории подземного комплекса собралось человек двадцать ответственных специалистов, принимающих участие в проекте. Все рабочие места были заняты. Привалившись плечом к стене, я скучал в глубине зала возле гудящих шкафов с электроникой. Место перед монитором для меня не нашлось, но оно мне было и не нужно. Эдик куда-то запропастился, и я какое-то время стоял один, пока ко мне не присоединилась Любовь Андреевна. Ей тоже не нашлось места за пультами – ее работа начнется только завтра.
Загороженная стеклом дальняя часть зала, залитая светом софитов, напоминала театральные подмостки, на которых вот-вот разыграется представление, в то время как погруженный в полутьму партер со зрителями притаился в ожидании. Мой брат, сложив руки за спиной, изображал важную птицу, прохаживаясь взад-вперед перед стеклом, за которым голубел массив ледяной капсулы. Периодически воздух оглашали доклады специалистов о температуре льда, характере кардио– и энцефалограммы гуманоида.
– Сегодня пройдет первая фаза эксперимента, – шепотом объяснила Любовь Андреевна. – Ученые попытаются вывести пришельца из анабиоза. Если процесс пройдет успешно, врачи около суток будут наблюдать за его состоянием. В случае положительного исхода попробуем провести первый допрос завтра.
– А кто будет переводить его бредятину?
– Военные располагают каким-то лингвистическим устройством. На самом деле технические детали не так важны. Гораздо больше мы опасаемся разума пришельца. Он может преподнести такие сюрпризы, которые даже невозможно представить. Понимаете, Валерий Павлович…
– Можно Валера.
– Понимаете,