их словам, собирались гости. За окнами стояла густая темнота, и дворец словно вспыхнул изнутри. Мраморные стены широких коридоров излучали мягкое свечение, ярко и контрастно горели алым цветом вырезанные письмена. Зато сразу стало ясно, почему днем по дороге в покои я не увидела ни одного светильника. Лампы попросту были лишними.
Девушки довели меня до широкой лестницы. В заполненный гостями зал с гладкими темно-зелеными стенами я поднималась одна. Женщин в шелковых струящихся нарядах оказалось предостаточно, и никто не обратил внимания на опоздание. Я тихонечко пристроилась к коллегам, но мужчины встретили меня сдержанно. Один поздоровался на драконьем языке, приняв за местную. Пришлось неловко представиться, словно мы никогда не виделись.
– Кто вы, дивное видение? Как ваше имя? – тяжело дыша в ухо, из-за спины прошептали голосом Янгеля Подлунного. – Я мечтаю нарисовать ваш портрет…
Я обернулась и одарила художника в очередном аляповатом костюме выразительным взглядом. Он смутился, кашлянул в кулак и небрежно бросил:
– Не узнал со спины. Свет приглушенный…
Малахитовые стены в зале действительно не светились, как в коридорах, но в углах и в широком проходе между двух длинных столов стояли высокие бронзовые чаши на металлических витых подставках. От камней поднималось магическое марево, и возникало обманчивое впечатление, будто пространство озарял неверный свет факелов.
– То есть портрета не ждать? – с иронией спросила я. – Мне просто интересно: много дивных видений согласилось?
– Мне никогда не отказывают, – высокомерно заявил он, подхватил с подноса проходящей мимо служанки два серебряных бокала и с чарующей улыбкой выдал на ломаном драконьем бранное слово.
Мы с подавальщицей знатно опешили.
– Почему она на меня так смотрит? – сквозь зубы пробормотал Ян.
– Ты выругался, – подсказала я.
– В каком смысле?
– В нецензурном, – фыркнула я и мягко объяснила служанке: – Мой друг плохо говорит на рамейне. Он хотел поблагодарить за напиток.
Та по-быстрому отошла от нас.
– Прости великодушно, милая! Ты обворожительна! – вдогонку ей высказался Ян, привлекая внимание окружающих, и с невозмутимым видом сунул один из бокалов мне: – За приезд!
Не заметив, что к нам не повернулся только ленивый, а земляки коллективно отодвинулись, он отхлебнул вино и уважительно округлил разноцветные глаза. Оказалось, чтобы запомниться в приличном драконьем обществе, необязательно надевать брюки. Можно просто встать рядом с Янгелем Подлунным, изучающим рамейн по сомнительному самоучителю. Жаль, что синих занавесок, да и любых других, на стрельчатых окнах зала не было, а так бы красиво с ними слилась.
– Кстати, отличное вино. Зря не пробуешь, – не постеснявшись еще раз припасть к бокалу, одобрил художник.
– В Хайдесе его называют «приветственным», – проговорили на родолесском с сильным акцентом.
Мы удивленно обернулись. Рядом с нами стоял светловолосый дракон с