высокой башни. Осмотрелся.
Прямо передо мной простирался лес. Густой, темно-зеленый. Я видел его прошлый раз, когда прилетел вслед за книгой. Только тогда не разглядывал окрестности, и показалось, что лес окружает холм с Замком сплошным кольцом. А сейчас зеленое море расступалось, и в просвете видна маленькая деревушка. Недалеко от нее вьется синей лентой небольшая речушка. На речке одинокая постройка – наверное, мельница.
Я оглядел лес. Никогда не думал, что на расстоянии в несколько километров можно видеть так отчетливо. Вот на полянке сидят волк и медведь. Беседуют. Сказка какая-то. Сейчас колобок выкатится…
Из-за деревьев вышел маленький старичок, похожий на шишковатый пень с бородой. Он забавно ковылял. Леший. Говорят, у них обе ноги левые.
Я потянулся туда – узнать, о чем они говорят! И услышал мамин голос:
– Что это ты спать одетый завалился?
Я вздрогнул и открыл глаза.
Комната. Диван. Книжка рядом. Горит над головой неяркая лампочка.
И конечно же никакого Замка, леса и сказочного мира.
Мама негромко добавила:
– Поздно уже, ложись.
Переход от странного сна к реальности выбил из колеи. Я плохо соображал, что нужно делать и говорить. Поэтому спросил первое, что пришло в голову:
– Алька легла уже?
Мама удивленно переспросила:
– Алька? Откуда я знаю?
Я сел.
– А что, свет у нее не горит?
– Где?
– В комнате!
Мама мгновенно оказалась рядом, заглянула в глаза.
– В какой комнате, Максимушка?
– В ее комнате! – крикнул я и вскочил. Выбежал в коридор и уткнулся в стену.
Привычной двери не было. Мамина спальня осталась, кухня – тоже. А вот Алькина комната исчезла!
Я развернулся. Мама смотрела на меня встревоженными глазами.
Горло перехватило. Я откашлялся и тихо спросил:
– Мам, у меня вообще есть сестра?
– Есть, сынок. Двоюродная, она у нас часто бывает. Даже ночует иногда… Тебе приснилось что-то?
– Приснилось, – ничего не понимая, повторил я. – Приснилось, это точно.
Мама неуверенно улыбнулась:
– Теперь вспомнил?
– Теперь – да, – подтвердил я, чувствуя, как слабеют ноги.
Это сон. Плохой сон. Сейчас я проснусь, и все станет как прежде. Алька выйдет из комнаты и спросит: «Что разорались посреди ночи, спать не даете?» И я отвечу: «А ты как утром делаешь?» Она кинет в меня тапком и промажет, потому что кидает на самом деле не в меня. И мама с притворной строгостью заругается, а потом мы пойдем пить чай… Я качнулся и увидел чайник на кухне. Электрочайник, которого у нас отродясь не водилось.
– Мам, ты что, новый чайник купила? – спросил я, почти не слыша своего голоса.
– Да Бог с тобой, Максимушка. Он у нас давно.
Я, словно преодолевая встречный ветер, вошел в кухню. Снял с чайника крышку. В самом деле, не новый. Вон накипи сколько.
– Максим? –