Сейчас Судзуки занимается наш молодой сотрудник.
Тодороки вкратце рассказали о том, что произошло к данному моменту. Похоже, что рапорт о происшедшем уже был разослан, и все трое ограничились тем, что с понимающим видом покивали.
– Спрошу напрямую, – обратился Киёмия к Тодороки, закончившему говорить. – Судзуки виновен?
В его словах не было ни давления, ни высокомерия – скорее уверенность в том, что на правильно заданный вопрос обязательно должен последовать правильный ответ.
Облизнув губы, Тодороки ответил:
– Исключено, чтобы он не имел никакого отношения к бомбам.
– Какие основания для такого вывода?
– Оба раза Судзуки непосредственно перед взрывом давал понять, в каком месте произойдет взрыв. Первый раз Судзуки прямым текстом упомянул Акихабару, в следующий раз завел разговор о бейсболе на стадионе «Токио доум». Невозможно считать это совпадением.
– Преступник-одиночка?
– Полной уверенности нет, но скорее всего.
– Почему?
– Я не могу представить себе Судзуки, который, советуясь с кем-то, строит планы. – Тодороки и сам понимал, что это не объяснение, но ответил, как думал.
– Какие у него мотивы? – продолжил спрашивать Киёмия.
– А вот с этим… совершенно…
Стриженный под бокс сотрудник Департамента охраны сердито фыркнул. Руйкэ посмотрел в пространство и слегка наклонил голову.
Сам же Киёмия не выказал признаков разочарования. На большее от впечатлений рядового следователя он, похоже, и не рассчитывал. Тодороки был с ним в этом согласен. Скорее, по-дурацки выглядел Цуруку, делавший кислое лицо при виде некомпетентности своего подчиненного.
– Спасибо за работу. Дальше этим делом займемся мы. Ты же займись изучением окрестностей взрыва.
– Судзуки сказал, что ни с кем, кроме меня, говорить не будет.
– Угу. Спасибо за работу. – С этими словами Киёмия оторвал взгляд от Тодороки.
– Тодороки! – взревел Цуруку. – Ты будешь проверять камеры наблюдения!
На секунду Тодороки почувствовал прилив жара, как будто в него вонзили нож. Впрочем, это ощущение сразу оставило его. «Твои услуги больше не нужны», – вот что хотел сказать Цуруку. Ладно, пусть будет так.
– А скажите, господин Тодороки…
Обернувшись на это обращение, Тодороки в нижней части своего поля зрения увидел всклокоченные пряди. Он как бы возвышался над Руйкэ. Переведя взгляд ниже, встретился с ним глазами. Тот цепко смотрел на него из-под круглых очков.
– Следует ли понимать вас так, что вы могли бы представить, как Судзуки в одиночку вынашивает свои планы и в одиночку изготавливает бомбы?
Секунда у Тодороки ушла на то, чтобы понять смысл вопроса, еще секунда – на то, чтобы заставить свою голову работать.
– Нет, это тоже не так.
– Что вы имеете в виду?
– Я имею в виду его характер. Я никак не могу уловить, кто он такой на самом деле.
Молчание Руйкэ подталкивало