рядами распределились по одежде, тянувшись до поясницы. Но все портили глаза – в них словно не хватало яркости, бури эмоций, бушующего пламени.
– Хотя не совсем. Кора, дай мне розовый пигмент, – скомандовала принцесса.
Служанка молча и быстро подала нужную жестяную баночку в руки будущей королеве.
– Повезло вам, что вы мои рабыни, иначе ваши руки не выглядели бы так молодо и прекрасно в вашем-то возрасте. Сколько вам? Лет 40?
Кира и Кора быстро закивали и отошли чуть подальше от Матильды, боясь, что за этим высказыванием последует удар или пинок, но на этот раз их пронесло. Принцесса нанесла пигмент на губы, сделав их ярче, а затем остатки на щеки и веки, придав здоровый румянец, которого так не хватало из-за недостатка сна.
– Ваше высочество, вы прекрасны! – восхитилась Кора. – Мне жаль мужчин, которым Вы сегодня разобьете сердце на смотринах!
– Что верно, то верно, Кора, – усмехнулась наследница. – Пора завтракать и отправляться в тронный зал.
Глава 2
Уже через час все было готово к театральной постановке, когда очередные наследники графств надеются, что именно их изберут мужем Матильды. Король Бореслав решил, что стоит изменить итог смотрин: вместо того, чтобы потакать желаниям капризной дочери и прогонять всех подряд, он сам выберет несколько мужчин (выбрать одного – значит, сделать гордецом потенциального мужа дочки, который перестанет стараться, поэтому необходима конкуренция) и позволит провести несколько ночей в замке, попутно устраивая им всевозможные проверки. Именно молодых и безвольных он рассматривал, чтобы можно было воспитать его под себя и не вверить такой могущественный трон бездарю. Поэтому стариков он сразу отсеивал, они тяжелее поддаются влиянию, шанс появления внуков снижается, а в случае бунта старикашку может хватить сердечный приступ. Как бы он не учил Матильду, как бы не верил в нее, она все же женщина и никогда не сможет стать сильной и могущественной, как мужчина. К сожалению, судьба пока не давала ему возможности радоваться наследному принцу – родная мать Матильды погибла во время родов дочери, перед этим похоронив 5 младенцев. Порой Бореслав думает, что был слишком жесток с ней, заставляя постоянно вынашивать детей, но пока был жив его отец, он не мог поступить иначе – ему нужно было доказать, что род Спасителей на нем не остановится.
Король потер переносицу, издав неприятный звук перчатками.
– Прости меня, Лиза, я правда любил тебя, но не мог по-другому… – сказал он портрету первой жены. – Ты не первая жертва моего семени, увы. – Он пробежался глазами по другим портретам жен, которых погубила желание получить наследника-мальчика. Все портреты висели в тронном зале рядом с остальной семьей, которых уже не было в живых. У Бореслава Сильного было предубеждение, что мертвые не должны висеть на одной стене с живыми, поэтому если кто-то из королевского рода умирал, то сразу же «переезжал» на соседнюю стену.
– Ты