В Асуре всё ещё чтят Древних, но в Сандермуре никто даже не скажет тебе, кто мы и как выглядим, так же как это было в Чертоге Ночи до его разрушения.
– Не слишком ли много усилий, чтобы снова предать их забвению?
– Мы с братом достаточно ошибались, чтобы больше не делать этого, – ответил Вайтари, и удушье отступило.
Четверо командиров вахти один за одним стали покидать зал. Проходя мимо, короткостриженая хранительница даже не взглянула на него. Лоренс провожал её задумчивым взглядом, пока тяжёлый стук сапог не стих.
– Подойди. – Голос Морзу возник так близко, что Лоренс обернулся на звук, но вместо него рядом оказалась Гремори. Лоренс прильнул к ней, вдыхая чистый запах её волос, щекой касаясь бархатной иллюзии, которой она себя окружила.
– Это приглашение на троих? – ледяным тоном уточнил он.
Ни разу не моргнув, она, окутанная чёрными потоками магии, растворилась во тьме, как призрак.
– Знаешь, что мне не даёт покоя? – Лоренс подошёл к очагу, у которого стоял Морзу. – То, как ты держишься, не похоже на тысячелетнюю развалину, говорящую на мёртвом языке.
– Я и не ощущаю себя тысячелетней развалиной. – Его глубокий низкий голос, словно под давлением, вырвался наружу и зловещим эхом стал отражаться от каменных стен. – Так же, как и не ощущала себя моя дочь. Точнее, та крупица знакомого мне сознания, которая от неё осталась, – оговорился он. – Память телесна. Я многое забыл и утратил некоторые навыки. – Морзу подбросил сухого дерева в очаг, и пламя вспыхнуло, горячим теплом приблизившись к их лицам, а потом снова успокоилось. – Магхи говорят, что с другим телом приходится начинать сначала, но никто из них не прожил почти семь сотен лет и не был вынужден искать новый облик столько раз, сколько искал я. Перед тобой не тот Морзу, что был прежде.
Отсветы пламени играли на его угольной и маслянистой коже.
– Я тут узнал, что ты всегда заботился о своих потомках, – припомнил Лоренс.
– Не всегда. Однажды мне пришлось убить всех своих жён и детей.
«Его душа чернее его самого».
– Наш отец был против того, чтобы его сыновья заводили семьи. Моя же семья была размером с маленькую деревню.
– А как твои отношения с другими сыновьями Руак’Маара? – поинтересовался Лоренс, почувствовав словоохотливый настрой Морзу.
– С последним поколением я не знаком, а с первым… – Он погрузился в воспоминания с такой задумчивостью, будто нашёл способ обращать взор к прошлому, но в его больших кофейных глазах плясали только языки пламени. – Я всегда жил обособленно, а за несколько лет до того, как мы основали Асуру, Вайтари сам нашёл меня, и наше общение с отцом и братьями прекратилось из-за разницы во взглядах.
– Младший брат, – начал Лоренс и задумался, насколько уместно это понятие, когда братьев разделяют века. – Он был настолько убедителен?
– Я долгое время придерживался идей, схожих с теми, что впоследствии стал продвигать Вайтари, но