раз уж меня отпросили, снова закуталась в одеяло и погрузилась в пучину безысходности. Есть не хотелось, пить не хотелось, плакать уже тоже не хотелось. Вчера, видимо, выплакала все слезы. Наступила полная апатия, в которой я провела весь день, не вылезая из кровати. Единственное, что я сделала, позвонила в больницу. Но и там мне сказали, что обе пациентки еще в реанимации.
Очнулась я от того, что меня вытащили из-под одеяла, подняли на руки, понесли в ванную и зашли вместе со мной в душевую кабину. Свет ударил прямо по глазам, струи воды, льющиеся из душа, потекли по нам обоим. Волосы и одежда сразу намокли. Ладно, я была в легкой домашней тунике, Андрей же снял только пиджак и сейчас стоял в брюках и рубашке, которая облепила его торс, став почти прозрачной.
Он поставил меня на ноги, взял в ладони моё лицо, заставил поднять на него взгляд и медленно наклонился, чтобы поцеловать. Я позволила, но отвечать ни энергии, ни желания не было. Не уловив отклика, Андрей отстранился и, заглянув в глаза, спросил:
– Родная, зачем так остро реагировать? Мы же пару раз уже переносили поездку. Все было нормально. Что не так сейчас?
Я только пожала плечами, помотала головой и ткнулась лбом ему в грудь. Муж обнял меня, прижал к себе. Так мы и стояли под струями воды, прижавшись друг к другу и находя опору друг в друге. А я решила, что постараюсь хотя бы делать вид, что все нормально. Не хотелось доставлять мужу неприятности еще и дома, он итак разрывается.
После душа, зайдя на кухню, я увидела, что цветы и пакет остались на своем месте. Я вздохнула и решила их убрать, они же не виноваты в моих неприятностях, а Андрей старался. Поставила цветы в вазу, разобрала заказ из кофейни: кофе отправился в раковину, а любимые пирожные в холодильник. Жаль, не было нормальной еды. Приготовив на скорую руку ризотто, я поставила перед как раз зашедшим мужем тарелку и собралась было уйти. Но Андрей встал, посадил меня на свое место, наложил еще одну порцию, сел напротив и сказал, как отрезал:
– Ешь, – и добавил, – Ты сумку еще не разобрала? – получив отрицательный ответ, продолжил, – Ну, и хорошо. Завтра пригодится.
Делая вид, что я ем, а сама ковыряясь вилкой в ризотто, спросила:
– Зачем?
– Все завтра.
А назавтра с утра муж усадил меня в машину и повез за город. Через пару часов мы въехали в поселок и подъехали к высокому забору. Нам открыли ворота и мы очутились на одной из лучших в районе баз отдыха. Она находится в лесу, где растут не только хвойные, но и лиственные деревья. И, когда мы пошли гулять после того, как устроились в предоставленном нам доме, я смогла насладиться красотой окружающей природы.
Зелень высоких сосен и елей перемешивалась с яркими красками осенней листвы. Пение птиц, жужжание деловито летающих туда-сюда насекомых, солнечные лучи, то и дело проглядывающие сквозь кроны деревьев, шуршание веток и шишек под ногами, свежий ароматный воздух, присущий только лесу, все это несколько ослабило напряжение, которое сжимало мое сердце. Стало чуть легче дышать.
Вечер,