а еще с конфетами, булками и другими вкусностями и сладостями. Подолгу рассказывал обо всех прелестях воровской жизни и предлагал при этом свое покровительство. С его помощью и попали в это болото Мишка Муха и Славка Скворец. Он же, Пономарь, при встрече со Скворцовским у ресторана рассказал, что они безуспешно пытались проникнуть в элитное заведение через парадный вход, чтобы вкусить малую толику прелестей иной, сытой и обеспеченной жизни. Этому помешал злобный здоровяк-швейцар в синей униформе. Презрительно посмотрев на их внешний вид, он распушил седые бакенбарды и, преграждая вход в ресторан, посоветовал им поискать для посещения другое заведение. Тут-то и произошла их встреча с Вячеславом. Потолковать отошли за угол.
– Мы тут на дело ходили, форс поимели, хотели в кабаке погужеваться, а этот амбал не пустил. Небось со времен царского режима у парадки стоит, пес воротный. – Пономарь достал из-за пазухи затертого черного пальто бутылку водки и предложил выпить за встречу на заднем дворе дома, в котором расположился ресторан. Пили из горлышка. Ударившее в голову спиртное питие заставило Скворцовского излить душу перед знакомцами. В сердцах Вячеслав посетовал на отсутствие справедливости. Пономарь с ним согласился и предложил её восстановить посредством ограбления одного из посетителей ресторана. Подвыпивший Вячеслав сначала отказался, сказал, что завязал с воровскими делами, но выпив ещё, согласился. Пономарь уговаривать умел.
Ждать пришлось недолго. Притаившись в соседнем проулке, они вскоре увидели, как из заведения вышел мужчина в зеленых галифе, начищенных до блеска черных яловых сапогах и однобортном коверкотовом пальто темно-серого цвета с каракулевым воротником. Надев на лысоватую голову зеленоватый картуз, он оглянулся по сторонам, прикурил папиросу.
– Я почувствовал кураж, этот дядя будет наш, – тихо произнес Пономарь, но он ошибся. Спустя минуту к входу ресторана подъехал черный легковой автомобиль ГАЗ-М1, прозванный в народе «эмкой». Мужчина, отбросив папиросу, сел в машину. Автомобиль зарычал и помчался по дороге прочь от ресторана, из которого уже выходила шумная компания из двух девушек и четырех молодых людей, но это было не то, что им нужно. Пришлось подождать еще. Через четверть часа швейцар услужливо открыл двери. Из ресторана вышла белокурая дама лет тридцати пяти в темно-зеленом габардиновом пальто и черном берете. Оглянувшись на швейцара, она быстро зашагала по тротуару. За ней из дверей вывалился дородный мужчина в длиннополом бежевом плаще и добротном сером костюме. Пошатываясь и спотыкаясь, он тяжелой поступью последовал за женщиной, но затем остановился и, размахивая коричневой фетровой шляпой, басовито, слегка заплетающимся языком крикнул:
– Зосечка! Зося! Куда же вы?! Погодите!
Женщина, не обращая внимания на его крики, завернула за угол.
– Все-таки ушла. Шлюха! Тварь неблагодарная! – досадливо изрек мужчина и, натянув на голову