тем, кто не стесняется брать лучшее. Зачем тебе играть в гордость?
Ник поёжился, но в глазах вспыхнул гнев:
– А я не хочу пользоваться тем, что ты «выбил». У тебя своя дорога, у меня своя. Я сам распоряжусь собственной жизнью.
Фрэнк тяжело выдохнул и выпрямился. В этот момент он хотел сказать: «Ты ещё пожалеешь…», но лишь усмехнулся, видя, сколько шишек сын ещё набьёт. При этом он не забывал, что у Ника, как и у него самого, две макушки. Фрэнк знал: люди с такой особенностью часто добиваются невозможного, но чаще натыкаются на непреклонную «систему». Он надеялся направить Ника «на правильный путь», но сын явно не слушал.
Вскоре спор перешёл в скандал. Ник повышал голос, обвиняя отца в манипуляциях и уверенности, что деньги решают всё, а Фрэнк называл сына неблагодарным глупцом. В конце Ник хлопнул дверью, а встревоженный секретарь заглянул в коридор – возможно, чувствуя, что над этой семьёй сгущаются тучи. Ник уже знал, что уйдёт из роскошного дома и не возьмёт ни цента от отца.
Спустя неделю Ник собрал скромные вещи в старый рюкзак и уехал на поезде в город, где располагался «Fatser-Brian» – Университет среднего уровня, без особых регалий и громких имён. Он выбрал это место намеренно, наперекор Фрэнку, чтобы доказать: «Я сам себе хозяин». Родовые связи, финансовая помощь и влиятельные знакомства – всё это Ник отверг, желая остаться независимым.
Его уход сопровождался лишь тихим одобрением бабушки (матери Фрэнка), которая прошептала: «Мальчик, если чувствуешь, что так надо – иди». Фрэнк даже не вышел, возможно, надеясь, что сын одумается и вернётся.
Университет «Fatser-Brian» находился в провинциальном городке: несколько кирпичных корпусов, обшарпанные общежития, студенты, мечтающие уехать в мегаполис. Но именно здесь Ник почувствовал свободу от отцовской тени. Он снял крохотную комнатку у старого профессора, а чтобы платить за жильё и само обучение, устроился по вечерам в бар. Днём ходил на лекции по физике, электронике и математике, а возвращаясь ночью, успевал лишь ненадолго закрыть глаза, прежде чем утром снова бежать вУнивер.
Иногда, бродя по коридорам, Ник ловил на себе любопытные взгляды однокурсников. Они казалось, что в нём таится какая-то скрытая энергия. Преподаватели отмечали его острый ум и самостоятельность мышления. Но сам Ник не ждал ни славы, ни компании друзей – он упорно шёл вперёд, словно хотел доказать и себе, и отцу, что способен на многое.
Отца старался не вспоминать, лишь изредка, в бессонные ночи, в голову приходили мысли: «Фрэнк хотел устроить меня в топовый Университет, но я отказался». В такие моменты Ник чувствовал укол гордости и смутную тоску. Как-никак, Фрэнк был отцом и видел в сыне потенциал, но Ник не хотел делать шаг к примирению, сосредотачиваясь на формулах, работе в баре и собственном достоинстве.
Так прошёл примерно год. Ник успел скопить немного денег, а его успеваемость оставалась одной из лучших, невзирая на двойную нагрузку. Эта юношеская пора закалила его: он привык к вечной усталости и скромности в быту, но чувствовал себя по-настоящему живым в своей борьбе.
На