и завучи включились в старинную игру «пятнашки», передвигая классы и часы. Через полчаса они признали.
– Да, можно перейти в полторы смены.
– А в одну?
– Ну, если этот кабинет… И если какой-то класс чуть раньше иногда, какой-то – чуть позже…
– Но ведь все равно уложимся до двух часов? Вот и одна смена, практически! И всех-то дел…
– А ремонтные работы?
– А шефы на что? Обещали всяческую помощь.
– А кладовку куда?
– А это вопрос уже не учебной части, нет?
…
Через неделю директор обживал новый кабинет. Маленький, на два стандартных письменных стола и три стула вдоль стен. А больше ему и не нужно было.
Еще через неделю в полностью отремонтированную бывшую кладовку переместился завуч по воспитательной работе.
А все инструменты и краску и какие-то нужные в хозяйстве вещи переместились туда, где и было написано на плане: «Кладовая».
А еще через два дня на стене учительской появилось новое расписание.
Как оказалось, все «влезло». Завучи сумели разбросать по кабинетам и часам все классы. Школа перешла на работу в одну смену.
Анкеты
– А может, не надо было все-таки это вывешивать? – осторожно спросила завуч, прислушиваясь к шуму и выкрикам из учительской.
– Еще как надо! А то, ишь, все у нас королевы самые настоящие! Никого не замечают, молодежь гнобят… Пусть почитают. Пусть…, – директор школы тоже прислушивался, но с довольной улыбкой.
– Что? – встрепенулась она. – Жаловались, что ли?
– Молодые-то? Не жаловались. Но у меня глаза есть. А жаловаться ко мне только эти ходят… Королевы…
– Вони бу-у-удет…
– А ничего. Пусть пошумят, пусть поговняются. Вон, на педсовете еще оглашу, вслух, с подробными объяснениями, чтобы всем ясно стало.
В марте еще, в самом начале весны, директор разработал небольшую анкетку-опросник для старших классов. Ничего заумного, ничего непонятного. Если уж вопрос о работе учителя, то так, чтобы учителя не задеть. То есть, вопрос больше касался предмета. Например, насколько понятна физика или математика, насколько понятна история или литература. Интересно ли на уроках? Насколько интересно? Кто из учителей наиболее авторитетен в этом классе? А кто – более любим? Или это один и тот же учитель? Чьи уроки запоминаются, на чьи идешь с удовольствием? Кто из учителей дает больше для предстоящих экзаменов – выпускных и вступительных? Ну, и еще, еще, еще. Но все – о хорошем и лучшем. Ни слова о плохом. Анонимные, совершенно анонимные анкеты, где нужно было только ставить галочки, да подчеркивать ответы.
Раздал анкеты директор через свой «актив»: завучи, старшие пионервожатые. И тут же собрал. Давал пачку на перемене, десять минут – и она возвращалась. Отказавшихся заполнить анкету практически не было. Правда, в некоторых классах старались все пометки на них делать одной и той же шариковой ручкой – «на всякий случай». Ну, и еще при сдаче этой пачки учителям школьники