всякой похвалы.
С некоторых пор Борис привык к комфорту. Детство у него выдалось весьма трудным, со временем достигнув определенного положения, Пестиков старался брать от жизни по максимуму.
– Отнесите вниз и вызовите мне машину…
Зачем ему, спрашивается, тащить самому свои вещи, если для этого существуют носильщики, получают за свой труд зарплату. Не все про то знают, потому и не пользуются, сами прут чемоданы.
На вокзале Пестиков первым же делом оглянулся по сторонам, профессиональным взглядом профильтровал толпу. И просветил ее рентгеном вовсе не по укоренившейся привычке. Ему требовался попутчик. Бронь имелась на два места, а он убывал один. По залу метались люди, все хотели ехать. Растерянно смотрел в окошко лейтенант в голубой парадной шинели, в руках держал телеграмму. Равнодушный взгляд Бориса скользнул по офицеру, не задержался.
Не то все, не то. Его глаза остановились на молодой женщине. Устало облокотившись на выступ стенки, она потерянно смотрела в угол, скорее, уже не надеясь на то, что сможет уехать. Минут пять у мужика ушло на то, чтобы составить себе первое представление о будущей попутчице. Не броская красавица, но мила. Скромна и, должно быть, умна. Правда, в житейских вопросах неопытна.
– Позвольте мне взглянуть на ваше требование, – негромко проговорил Пестиков, остановившись возле нее. – Я могу помочь.
Вздрогнув, женщина подняла на него свои миндалевидные, чуть раскосые глаза. Удивленно приподнялись полукружья тонких бровей. Борис успел отметить неброский, с чувством меры и собственного достоинства макияж и при близком рассмотрении по-спортивному подобранную, по-девичьи стройную фигурку.
– Вы, позвольте, следуете одна? – на всякий случай уточнил он, хотя и пребывал в том в почти полной уверенности.
– Да, я одна…
И ехала она, как быстро определил Пестиков, до самой Москвы, что представлялось большой удачей. При определенном стечении обстоятельств их знакомство предполагалось легко продолжить, а при возможности попутно осуществить вербовку.
– Ждите меня здесь…
Показав свое удостоверение и назвав фамилию, Борис быстро оформил места. Правда, за Зимину Надежду Юрьевну, как было указано в ее требовании, ему пришлось доплатить разницу, так как ей полагалось обычное купе, а он брал билеты в мягком салоне.
– Пятый вагон у нас, – широко улыбнулся Пестиков, увлекая женщину за собой, – первое и второе места…
– Я вам так благодарна! – Зимина смущенно перебирала края вязаного шарфа. – Даже не знаю…
В самом деле, Надежда Юрьевна не представляла себе, чем и как ей следует отблагодарить своего неожиданного спасителя.
– Что вы! – на лице Бориса появилась великодушная улыбка, которая любого могла ввести в заблуждение. – Какие тут счеты…
Рэм сунулся со своей телеграммой, а ему в ответ лишь мило улыбались и говорили, что случай у него не смертельный, ничего, подождет.