блокнот и крошечный карандаш. Жонглеры кормились байками, а герольды и того больше, хотя их аудитория состояла из одного слушателя.
– Вы видели нынче же утром, как я стоял на солнце, – начал Арлен. – Разве это по силам порождению Недр?
– Все когда-нибудь происходит впервые, – пожал плечами Хейс.
– А как быть с тысячами демонов, которых я уничтожил, включая тех, что погибли у вас на глазах? По-вашему, это уловка, чтобы втереться в доверие к людям?
– Сами скажите.
– Ему не надо ничего говорить, – выпалила Ренна, и все резко повернулись к ней.
– Простите, юная сударыня, – укоризненно произнес Хейс, – но…
– Арлен не хотел сюда идти, – перебила Ренна. – Он все это предвидел. Сказал, вы попробуете либо захомутать его, либо обвинить. Что проще разговаривать со стенкой. Это я уговорила его проявить дружелюбие. – Она встала. – Теперь жалею о своем решении и не вижу причин задерживаться ради таких бесед. Ешьте своего фазана, приятного аппетита.
Она направилась к двери, и Арлен виновато пожал плечами перед рачителем и с ухмылкой последовал за ней.
Солнце садилось, на улицах Лощины царило оживление. На Кладбище Подземников строились отряды лесорубов, готовились к ночному патрулированию, а лавочники продолжали свой шустрый промысел – торговали едой, выпивкой и прочими товарами – и отнюдь не собирались закрываться. Даже рабочие, что закладывали фундамент для нового Праведного дома, трудились не покладая рук. Ренна знала: великая метка обеспечит им безопасность на всю ночь, хотя это и не укладывалось у нее в голове. Свобода – ночью и днем! Жители графства Лощина не обязаны жить по расписанию демонов.
– Скоро совсем стемнеет, как они будут работать? – спросила Ренна.
Арлен помотал головой:
– Магия вот-вот восстанет. Не успеешь оглянуться, света окажется достаточно.
Ренна подивилась, наблюдая за верными признаками исторжения – клочьями дымного света, что возникали из-под земли и были видны только ей и Арлену.
Но магический туман не коснулся великой метки. Взамен разогрелась и засияла вся мостовая. Ренна подумала, что ей чудится, но вскоре рассвело настолько, что игнорировать сияние стало трудно. Так ярко, что сделалось видно каждому, будь он с мечеными глазами или нет. Теперь понятно, отчего столь беспечны люди перед наступающей темнотой. Было не так ясно, как днем, но более чем достаточно для работы.
– Красиво, – согласилась Ренна.
Край великой метки виднелся невдалеке. Магия там поднималась обычным образом, но струилась к великой метке, в точности как утекала к Арлену, когда он ее призывал. Ренна почувствовала, что метка притягивает и ее личную магию; что растущее ядро силы, которое родилось в ней, когда она впервые вкусила мяса демона, стремится к великой метке, как магнетит к железной кастрюле. Ее поступь отяжелела, навалилась слабость, закружилась голова.
– Я привык, что на великой метке бываю… сам не свой, – сообщил Арлен, словно прочитав ее мысли. – Будто бреду сквозь