по узкому тротуару, объезжая людей и неправильно припаркованные машины. Я и не думала, что могу так.
– Ну вот, а ты говорила, что боишься, – сказал Даня, когда мы выходили из шатра.
– Я не боялась велосипеда, я боялась боли, если упаду, – повторила я снова своё нелепое оправдание.
– Практика нужна. Перекусим? – Даня остановился у палатки с шаурмой.
– Да, давай. Мне здесь негде и некогда практиковаться. Тебе очень нравится Соня, да?
Наконец-то я спросила его. Давно хотела, но никак не решалась.
– Нравится, – выдохнув, сказал Даня, сделал заказ, а потом тихо добавил: – Больше, чем нравится.
– Почему ты ничего не предпринимаешь? – да, я знаю, что не хочется разрушать устоявшуюся пару, но в этот приезд наблюдать за грустным Данькой стало сложнее.
– Не знаю. Может быть, потому что мне нечего ей предложить, – пожал плечами брат.
– В смысле, нечего?
– Ну, она живёт в столице, встречается с каким-то мажором, а я…
– А ты у меня самый крутой, и если девушка в первую очередь оценивает финансовое положение парня, значит, это не твоя девушка. И Соня не такая.
– Не такая, – согласился брат, забирая шаурму.
Мы нашли свободную скамейку и молча ели. Да, наверное, не стоило начинать этот разговор. Кажется, прогулка испорчена. Я посмотрела на брата и поняла, что если сейчас все плохо, то не стоит делать еще хуже и признаваться в своем увольнении. С другой стороны…
– Мне нужно тебе кое-что сказать, – сказала я, глядя себе под ноги. Почему-то мне было стыдно признаться брату, что я осталась без работы из-за глупого эмоционального всплеска. Да, сначала мне казалось, что я поступила правильно, но сейчас, остыв, я понимала, что не стоило увольняться вот так. Можно было параллельно искать работу, а потом уволиться…
– Что такое? – брат сразу же посерьёзнел. – Сразу предупреждаю, если ты забеременела и тебя бросили, то тебе лучше вернуться домой, там тебе будет проще, и я буду спокоен.
В ответ на его реплику я звонко рассмеялась, и моя проблема с безработицей показалась мне ерундой. Оказаться беременной и брошенной – это навсегда, а безработица – временно.
– Нет, – покачала я головой, – нет, всё не так.
– А что тогда? И лицо такое скорбное, – брат напрягся ещё сильнее.
– Я с работы уволилась, – призналась я.
Данька какое-то время молчал, обдумывая мои слова, а потом выдохнул, откинулся на спинку скамейки, провёл руками по лицу и повернулся ко мне.
– Умеешь ты нагнать страху.
– Перестань, я ничего не нагоняла, это всё твои фантазии и мнимые переживания, – отмахнулась я. – С чего ты вообще решил, что я могла забеременеть и меня бросили? Почему именно эта мысль пришла тебе в голову первой?
– Не знаю, – пожал плечами Данька. – Сейчас полно залетающих.
– Ага, стаями, – проворчала я.
– Не обижайся, – он качнулся в мою сторону, касаясь плеча. – Почему ты уволилась с работы?
– Там