Хотя, я теперь это вижу иначе. Я родился и вырос на помойке. Как и ты. Но рад, что умру на свободе. Здесь я ее вижу. И Марек тоже… Думаю, мы зря бежали с материка. Это не нашествие… Это был наш исход из собственного мира. Я свой выбор сделал. Я вернулся. Не теряй время – убирайся, пока можешь.
Девушка промолчала. Она не нашла нужных слов, а сотрясать воздух пустыми фразами не стала. Это было бы неуважением к человеку, который стоял на пороге смерти и имел волю выбирать. Последний час Громила сражался за ее шанс выжить. Бесценные часы своей жизни он подарил ей.
Майя, изогнувшись, резко и крепко обняла здоровяка, сжав его крепкие плечи изо всех сил. Она прижалась маской шлема к его груди и пожалела, что эта преграда не дала ей возможности кожей лица почувствовать прикосновение.
Девушка одним движением оттолкнула Громилу и выскочила из машины. Она запрыгнула на капот и, сделав широкий шаг на крышу, вцепилась в верхний край стены. Майя едва взобралась на стену, как стоявший неподалеку старенький Ми-8 вздрогнул и загудел турбинами. Внешне вертолет мало чем отличался от ржавого лома авиационной техники, вросшей в траву по всей территории аэродрома. Но сейчас он старательно раскручивал лопасти, готовился к своему последнему полету.
Майя спрыгнула со стены и побежала, спотыкаясь на кочках высокой травы. Она задыхалась от слез и кричала навзрыд, срывая горло. Безадресный гнев разрывал ее изнутри.
Здоровяк вышел из машины и застыл у высокой стены, подойдя к ней вплотную. Он равнодушно прислушивался к звукам за стеной. Вертолет взлетел, и шум его винтов быстро удалялся, уступая место шороху ветра. Здоровяк продолжал стоять, потерявшись в раздумьях.
Он ничего не замечал вокруг.
Не заметил и старую камеру наружного наблюдения, установленную прямо на верхнем краю стены в нескольких метрах от него. Она выглядела такой же позабытой, как и остальные свидетельства человеческой цивилизации. Но покрытая пылью, с перепачканным объективом, она внимательно взирала на человека у стены, изредка поигрывая диафрагмой и фокусом, чтобы внимательнее рассмотреть гостя.
Глава Четвертая
Аля вглядывалась в затухающие уголья очага.
Красные огоньки медленно таяли и прятались в сажу. Жар отступил, сменившись ровным теплом нагревшегося камня. Печь погасла, но еще долго будет согревать дом.
Вал давно ушел с телом Антоника, и девушка осталась одна. Для нее время потеряло смысл, замерло на единственном моменте, прокручивая его бесконечно. Она была охотником, зверем, и привыкла к смерти, но убийство брата разверзло бездну под ногами.
Даже когда в избу вошел Вал, девушка осталась неподвижной, потерянной в мыслях.
– Мы сегодня не спали, а хозяин уже запрягает подводу,– глухо произнес он.– Скоро рассвет. Можем задержаться здесь на день, отоспаться.
– Не здесь,– быстро возразила Аля.– Подальше…
– Тогда надо выходить сейчас. Хозяин говорил, что до поселка два дня. Но это, если идти днем и не торопясь. Выйдем сейчас – к ночи доберемся.
– А машина?
– Кодовый