Джеймс Роллинс

Ночная охота (сборник)


Скачать книгу

камня и сила его руки утопили детское тельце еще глубже.

      Азува больше не сопротивлялась, лишь прижимала к груди куклу. А затем и вообще притихла и лежала недвижимо, как будто жизнь уже покинула ее. Но ее немые губы шевелились, произнося слова, которые исчезали вместе с ее лицом, что погружалось все глубже и глубже.

      Каковы они были, ее последние слова?

      Елеазар знал, что этот вопрос будет преследовать его до конца его дней.

      – Прости меня, – выдавил он. – И прости ее.

      Рукава его туники пропитались вином, отчего защипало кожу его рук. Но он продолжал удерживать недвижимое тельце, пока не отзвучали слова молитвы.

      Эти минуты показались ему вечностью.

      Наконец он убрал руки и выпрямился. Азува осталась лежать на дне саркофага, придавленная тяжестью священного камня. Теперь она навсегда его про́клятая хранительница. Елеазар молился, чтобы содеянное им очистило ее душу, даровав прощение за то зло, что в ней поселилось.

      Моя маленькая Азува.

      Он без сил рухнул рядом с саркофагом.

      – Запечатайте его, – приказал старик.

      Каменная плита, которую заранее сняли при помощи веревок, снова легла на место. Солдаты намазали края крышки смесью извести и золы, навсегда скрепив ее с саркофагом.

      Елеазар прижал ладони к стенке вечной темницы Азувы, как будто надеялся, что тем самым принесет ей утешение. Впрочем, оно ей больше не нужно.

      Он прижался лбом к холодному, бездушному камню. Разве был у него выбор? То, что он сделал, послужит высшим целям. Увы, понимание этого не облегчило боль. Ни его, ни ее.

      – Пойдем, – окликнул его старик в мантии. – Мы исполнили свой долг.

      Елеазар сделал надрывный вдох, набирая полную грудь затхлого воздуха. Солдаты кашлянули и, шаркая ногами по каменному полу, потянулись к выходу. Он же остался стоять рядом с ней посреди сырой пещеры.

      – Здесь нельзя оставаться! – крикнул от двери старик. – Ты должен пройти иной тропой.

      Елеазар, почти ничего не видя перед собой, ибо глаза ему застилали слезы, спотыкаясь, побрел на звук его голоса.

      Как только они уйдут отсюда, вход в пещеру будет замурован. Ни одна живая душа не догадается, где он был. Любой, кто попробует в нее войти, обречен.

      Елеазар поймал на себе взгляд старика.

      – Ты сожалеешь о своем обете? – спросил тот. В голосе его прозвучало сочувствие, но слышались в нем и стальные нотки.

      Именно эта твердость и снискала ему его имя. «Петр», иначе «камень», так назвал его сам Христос, сделав апостолом, опорой и фундаментом новой церкви.

      – Нет, не сожалею, – ответил Елеазар, встретив его твердокаменный взгляд.

      Призирает на землю, и она трясется;

      Прикасается к горам, и дымятся.

Псал. 103:32

      26 октября, 10 часов 33 минуты по местному времени

      Кесария, Израиль

      Доктор Эрин Грейнджер легонько провела по древнему черепу своей самой мягкой щеточкой, а когда пыль осела, зорким глазом ученого вгляделась