сладкого, безумного.
Когда наступила середина дня и большинство сотрудников вернулось в офис после обеда – сонные, измученные и мечтающие только о вечере, – Валя поняла: звёздный час настал.
Она неспешно встала из—за стола. Потянулась, как кошка, наполовину прикрыв глаза. Пару раз покачнулась на месте, создавая иллюзию лёгкого помутнения рассудка, а затем, без лишних колебаний, уверенно залезла прямо на свой рабочий стол. Скрип кресла, шорох бумаг и дребезжащий звон кофейной ложечки, свалившейся на пол, сопровождали её восхождение, как фанфары очень бедной оперы.
Весь офис вцепился в эту картину глазами. Даже самые стойкие, кто ещё пытался в глубине души оправдывать Валю синдромом понедельника или последствиями плохой еды в столовой, наконец поняли: сегодня будет нечто.
Валя взмахнула рукой, словно зазывала невидимую публику, и, вдохновлённая внутренней бурей, громогласно провозгласила:
– Всё это правда! Они среди нас! В моей голове живёт пришелец по имени Кляпа, и она требует, чтобы я плодилась с вами, офисные самцы! Бегите, мужчины! Я опасна!
Последние слова Валя произнесла особенно звонко, отчеканив каждую букву, словно бросала в толпу боевые гранаты. Мир застыл.
Первыми среагировали бухгалтеры. Одна, дрожащими руками, попыталась спрятаться за монитором, словно плоский экран спасёт её от плотоядного инопланетного зачатия. Вторая бухгалтера, судорожно охая, полезла под стол, сбивая при этом стул, мусорное ведро и случайного мимо проходящего юриста, который не успел увернуться.
Кто—то в отделе маркетинга громко заорал: «БЕГИТЕ!» – и зачем—то бросился в туалет, хлопая дверьми, будто за ним гналась вся вселенская армия Кляп.
На ресепшене девочка—диспетчер всхлипнула и, дрожащими пальцами, начала набирать номер охраны. Впрочем, из—за дрожи попала вместо девятки на шестерку, затем на звёздочку, а потом вообще начала по привычке перезванивать маме.
Пара особо отчаянных сотрудников уже снимала происходящее на телефоны, тихо приговаривая:
– Если нас завтра уволят, хотя бы ТикТок взорвём…
Валя стояла на столе, как королева безумия, и с улыбкой Будды взирала на свою трепещущую паству. Она чувствовала себя настолько счастливой, что могла бы прямо здесь пуститься в пляс или запеть гимн космической эры. Но она сдержалась. Истинный артист всегда знает, когда вовремя остановиться, чтобы эффект был максимальным.
Кляпа в голове заскулила, попыталась забиться в дальний угол сознания, жалобно постанывая, словно кошка, которую позвали в ванную. Никакой привычной ехидности, никаких колкостей. Только страх. Только паника. И это было прекрасно.
Валя смотрела на своих коллег, шарахающихся в разные стороны, и чувствовала такую лёгкость, такую победу, что казалось: если сейчас подпрыгнуть, то можно взлететь, как воздушный шарик с дырявой латкой. Её душа парила над офисом, над этими бедными людьми, над унылыми столами и потрёпанными шторами.
Она наслаждалась