отнимали всё, что понравится, сдирали одежду со всякого встречного, особенно с женщин, и насиловали их. Они «освободили» от всего ценного все дома и церковь, а потом остригли наголо и насильно завербовали молодых парней в шведскую армию. Кто смог, убежал в лес, в котором многие потом умерли с голода. Перед уходом шведы разрушили, поломали и пожгли всё, что не смогли унести с собой. Когда имперцы вошли в город, они увидели его в белом цвете. Это был пух, выпущенный шведами из подушек и перин. Наволочки им понадобились для того, чтобы унести награбленное. На белой от перьев земле чернели трупы домашних животных, стариков и детей.
В 1645 году, когда армия Турстенссона находилась вблизи Вены, шведы с особой жестокостью разграбили монастырь монахов-бенедиктинцев. Сначала они «освободили» монахов от зерна и рогатого скота, а потом сломали все закуты, две мельницы и пилораму. Часовню монахов-капуцинов шведские кавалеристы приспособили для конюшни. Правда, против осквернения церковного имущества со всей силой своей власти выступил религиозный Турстенссон, но было уже поздно.
Всё зависело от степени злости этого генерала: если в груди его горел «пламенный огонь» ненависти, он плевал на контрибуцию и отдавал город на разграбление солдатам. И офицерам, конечно, тоже. А потом, изнасиловав женщин, пограбив частные дома и церкви, шведы поджигали город и уходили прочь. Те, у которых дома оставались целыми, считали, что им здорово повезло.
Значительная часть контрибуции и награбленного оседала в карманах и сундуках генералов и полковников – солдатам доставались лишь крохи, достаточные для того чтобы выпить и поесть досыта. Если при Густаве Адольфе контрибуция была средством содержания армии, то после его смерти, когда религиозная война переросла в завоевательную, грабительскую, контрибуция практически стопроцентно оседала в личных карманах военных.
После опустошительного рейда Банера по Богемии в 1639 году из 738 процветающих городов, 34 посёлков и сёл и 3-миллоннного населения остались всего 230 городов, 6 сёл и посёлков и 800 тысяч населения. Пожалуй, с таким размахом не работал даже Гитлер28!
Шведы под руководством Турстенссона успели «поработать» и в Моравии, и в Силезии. Что происходило в конце Тридцатилетней войны, свидетельствует судьба Праги, не взятой Ю. Банером, но доставшейся в 1648 году другому генералу – типичному кондотьеру в рядах шведской армии.
…На исходе войны, в июне 1648 года, пока главные силы шведов во главе с К. Г. Врангелем опустошали Баварию, корпус Х. К. Кёнигсмарка пересёк западную границу Богемии с единственной целью похозяйничать в наследных землях императора Фердинанда III. Шведы уже давно забыли, зачем они высадились в Германии. На заключительном этапе войны они думали только о том, как вознаградить себя за ратные труды за счёт местного населения. Но никто из марширующих по пыльным дорогам шведов – от фельдмаршал-лейтенанта Кёнигсмарка до последнего