я и, подавшись вперед, целую ее еще раз.
– Или ты можешь остаться, и мы… – Она кладет ладонь мне на живот. Безумно хочется вновь ощутить ее вкус.
– Я лучше пойду, и мы поговорим завтра. – Не хочу, чтобы во время нашего первого секса она была навеселе. Беру ее за руку. – А потом, может, и…
– Почему не сейчас? – Харлоу встает на цыпочки и целует меня в подбородок. – Давай поднимемся по ступенькам и… – Она прикусывает кожу на шее.
– Иди наверх. – Притягиваю ее к себе, не готовый уйти без очередного поцелуя.
Затем Харлоу все же поднимается по лестнице.
– Если захочешь вернуться, – замечает она через плечо, – я живу на втором этаже. Первая комната. На двери написано мое имя.
– Имя на двери?
– Ну да. Лидия как-то привела домой друга, а он перепутал комнаты и вошел ко мне, пытаясь вращать членом на манер лопастей вертолета, – поясняет она, и я не могу сдержать смех. – Я запустила в него ботинком. Больше он не рискнет такое повторить. Но я не возражаю, если ты попробуешь.
– Спокойной ночи, Харлоу. – Засовываю руки в задние карманы, чтобы сдержаться и не потянуться к ней.
– Спокойной ночи, Трэвис. – Она входит в дом.
Жду с минуту, и в окнах загорается свет. Однако я не двигаюсь с места. Лишь когда свет снова гаснет, разворачиваюсь и иду домой, по пути отчаянно надеясь, что с утра она вспомнит наш поцелуй.
Семь
Харлоу
«Спокойной ночи, Харлоу», – звучит в ушах его голос.
Открываю глаза и моргаю, чтобы стряхнуть с себя сон, потом тянусь к телефону на прикроватном столике.
– Восемь сорок семь, – стону я, поворачиваюсь на бок лицом к стене и открываю «Инстаграм»[4]. Такое ощущение, что к языку прилипли маленькие ватные шарики.
Первым появляется снимок, который мы сделали вчера вечером в баре. Нахожу глазами Трэвиса, стоящего рядом со мной, и в памяти всплывает наш поцелуй. Как же я о нем мечтала! Ждала несколько месяцев. При одной мысли о возможном поцелуе с Трэвисом в животе порхали бабочки. Я надеялась, он будет таким, о котором не стыдно рассказать кузинам. Но реальность превзошла ожидания.
Никогда не думала, что поцелуй станет настолько окончательным и бесповоротным. Я прочувствовала его всем существом. Кружилась голова, и пока язык Трэвиса ласкал мой, я настойчиво пыталась искать объяснения столь невероятным ощущениям. Наверное, во всем виноват алкоголь. К тому же я давно не целовалась, а Трэвис делал это мастерски. Он мне нравился. Да и на улице было холодно. Лишь войдя в квартиру и закрыв за собой дверь, я признала, что поцелуй получился божественным и на его фоне поцелуи всех прочих мужчин показались бы незначительными.
Вдруг накатывает сожаление, что Трэвис не поднялся вчера вместе со мной. Отложив телефон, иду в ванную, умываюсь и чищу зубы, после отправляюсь на кухню, чтобы приготовить кофе. Пока он варится, подхожу к окну и бросаю взгляд на улицу. Плывущие по небу серые облака навевают мысли, что в такой день неплохо нежиться в постели.
Кофемашина выключается, но прежде,