могли спорить часами. О ерунде, о смысле жизни, о том, кто первый начал. Это были диалоги на руинах – обломках старых травм, неудачных отношений, потерь, которыми они не могли поделиться ни с кем, кроме друг друга.
Потому что никто другой не выдержал бы.
– Ты, кстати, иногда тоже звучишь так, будто хочешь меня убить, – сказал он, лениво крутя в пальцах зажигалку.
– Может, потому что я иногда хочу.
Она засмеялась.
– Хорошо, что у тебя хорошая регенерация.
– Хорошо, что у тебя плохая координация, – ответил он.
Они понимали друг друга слишком хорошо. И это было страшнее, чем если бы они не понимали друг друга вовсе.
– Ты просто невыносим! – Она бросает в него подушку, хотя явно хочет запустить чем-то потяжелее.
– Да? И кто же из нас орёт, как безумная?
– Потому что ты меня довёл!
– Снова? Ох, какая неожиданность.
Её глаза сверкают от злости. Его – от удовольствия. Он знает, что делает. Он нарочно цепляет её, доводит, вынимает наружу всё то, что она пытается подавить. Потому что она делает с ним то же самое.
– Да пошёл ты.
Она разворачивается, но не уходит. Он знает, что не уйдёт.
– Куда же я без тебя? – усмехается он.
Она останавливается, тяжело дышит. В воздухе гремит тишина. Они стоят напротив друг друга, как бойцы на ринге. Они всегда дерутся.
– Скажи, зачем ты со мной? – её голос дрожит, но не от слабости, а от напряжения.
– Потому что никто другой не осмелится говорить со мной так, как ты.
Это не комплимент, не признание, не попытка смягчить удар. Это просто правда. Они оба это знают.
Она делает шаг вперёд.
– Иногда мне кажется, что ты нарочно доводишь меня до грани.
– Конечно.
– Почему?
– Чтобы проверить, останешься ли ты.
Она усмехается – нервно, устало, но всё-таки усмехается.
– Когда-нибудь я уйду.
– Нет.
Она резко выдыхает. Их гнев уже не пылает, но ещё не остыл. Они не знают, как быть нежными, не умеют правильно мириться. Так что просто молчат, глядя друг другу в глаза.
А потом всё снова по кругу.
– Мы с тобой слишком похожи, – говорит она, закуривая.
– Это комплимент или оскорбление?
– Сама ещё не решила.
Они сидят на кухне, утопая в сигаретном дыму и недосказанностях. На столе чашки с недопитым чаем, пустая бутылка вина, разбросанные воспоминания.
– Если мы правда похожи, это отвратительно, – усмехается он.
Она скептически поднимает бровь:
– Почему?
– Потому что я – ходячая катастрофа.
Она молчит. Потому что он прав.
Но самое ужасное – она видит в нём себя.
В этом беспокойстве, в вечном желании убежать, в незнании, чего на самом деле хочет. В пустых попытках сделать свою жизнь лучше, но каждый раз наступая на одни и те же грабли.
– А