водяной пыли над чашей дрожала сизая сумеречная радуга, а в радуге, словно ноты на нотном стане, трепетали бересклетовые сережки.
Амаргин взял меня за плечо и подтолкнул к чаше.
– Смотри в водопад. Вернее, на стену за водой.
Нежное дыхание влаги коснулось разгоряченного лица. Вода сияла от нескончаемого движения, радуга то появлялась, то исчезала, и тогда вместо нее по мерцающему занавесу расплывались тончайшие серебристые волны. Потом мне померещилось, что вода взлетает вверх, подобно прозрачному холодному пламени, а за пламенем этим в тусклом зеркале скалы маячит и дрожит темное маленькое пятнышко. Пятнышко разрослось до пятна, в нем проступили очертания странно сгорбленной фигуры.
Потом движение остановилось. В светлом провале на уровне моих глаз, словно в распахнутом проеме окна, сидела горгулья. Она сидела по-звериному, на корточках, пальцами рук упираясь в землю между раздвинутых колен, голая, пятнистая, уши острозубой короной венчали косматую голову, а за спиной ее тяжелыми складками громоздились крылья. Я видела длинный змеиный хвост, украшенный на конце тонким зубчатым жалом, кольцом обернувший когтистые стопы и тонкие детские запястья. Волосы цвета медной патины гривой свешивались ей на грудь, широкоскулая мордашка улыбалась, а глаза были как две прорези в маске.
У нас есть что-то общее? Что, господи помилуй?
– Симпатичная, правда? – шепнул мне в ухо Амаргин, и я вздрогнула. – Узнай ее имя.
– Как тебя зовут? – спросила я и увидела, как губы горгульи шевельнулись. А в голове как будто кто-то произнес: «Ската».
«Ската», – повторила я мысленно. Интересно, это настоящее ее имя или прозвище?
– А хочешь взглянуть на меня? – продолжал шептать Амаргин. – Вон мой двойник, смотри. Настоящий наймарэ, высший демон.
Серебряное пространство за спиной у Скаты сгустилось еще одним темным пятном. Пятно стремительно обрело форму – человекообразное чудовище, стоящий в полный рост мужчина с иссиня-смуглой кожей, в плаще черных крыльев, остроухий, с заметающей плечи белой как снег шевелюрой, с раскосыми глазами, полными мрака, с узкой щелью рта, рассекающей лицо практически пополам. Он пошевелился, встретился со мной взглядом и сделал движение вперед – Ската обернулась на него и зашипела снизу. Черное чудовище ответило гораздо более громким шипением, разинуло рыбью пасть, оскалило зубы, неприятно напоминающие изогнутые парусные иглы, и отодвинуло горгулью крылом. Ската упала на одно колено, запутавшись в собственном хвосте. Шипение ее оборвалось кошачьим оскорбленным мявом.
– А ну, цыть! – рявкнул Амаргин. – Подеритесь еще у меня!
Оба чудовища замерли, искоса поглядывая друг на друга; в груди у черного тихонько ворочалось рычание.
– Его зовут Асерли, Обманщик, – сказал Амаргин. – Он был моей тенью на грозовой ночной туче, когда я его впервые увидел. Один из вереницы таких же кошмарных тварей Дикого Гона.
– А… – только и смогла выдавить я. Ничего себе! Я даже оглянулась