Все-таки кровь. Бедная Мэгги… Глубокая рана на затылке селила сомнения в том, что доктор сумеет ей помочь, а из-под локтя жертвы виднелся изящный фонарик, окутанный магическим свечением. Рядом валялась массивная бронзовая статуэтка вздыбленного крылатого коня с отколотой мордой. Им ее и стукнули?
– Что… – потерянно пробормотал мэр Вестовер. – Как?
– Пришла я вот, – Домра шмыгнула носом, – а она тут!
– Вы повздорили? – зло спросила помощница Илария. – И ты ее…
– Я?! Конечно, нет! Мэгги уже так лежала, когда я спустилась.
– Неужели? – противная Илария прищурилась. – Почему тогда она упала на твой фонарик?
– О боги, – послышалось сзади взволнованное, и нас потеснила Анора. Глянула вперед и вздрогнула. – Какой ужас…
– Фонарик я ей отдала сегодня, – произнесла Домра срывающимся голосом, – и в последний раз видела Мэгги в комнате с некромантовой невестой.
– Мы там были, – та нервно сглотнула. – Она отправилась за вином и минут десять не возвращалась, а потом этот крик…
Анору передернуло, под ее туфлей скрипнул обломок вероятного орудия убийства.
– Выйдите, иначе затопчете улики, – сообразила я. – Это место преступления!
– Она права, – поддержал Брайс, по-прежнему бесстрастно реагирующий на гибель своей зайки. – Поднимемся.
– Я дочку не оставлю, – запротестовал Вестовер, – а вы идите, если хотите.
– Я тоже не уйду, – прошептала помощница Илария, тоскливо глядя на Мэгги.
– Нет, – отрезал кавалер жертвы, – улики можно уничтожить как случайно, так и специально.
– Ах ты… – Мэр сжал ладони в кулаки. – Намекаешь, что я… собственную дочь?!
– Выводы будет делать следствие, – отчеканил Брайс. – Но, судя по всему, на нее напал кто-то, находящийся в этих приватных помещениях.
Скорее всего, да! Местечко для своих, магический замок надежный. Посторонние не войдут и не выйдут.
Анора попятилась и исчезла, безутешный мэр продолжил препираться, кляня Брайса на чем свет стоит, но недолго. Подоспел доктор и мигом констатировал смерть, заодно сообщив, что вызвана полиция. Мы поднялись в апартаменты, храня угнетенное молчание. На Иларии не было лица, а Вестоверу поплохело, и доктор увел его в комнату. Я же утащила Домру обратно к аквариуму, чтобы не рвалась к жениху и не мешала его откачивать.
– Это не я, не я, – повторила она раз десять. – Зачем мне ее убивать?
– Верю тебе. – Я утешающе погладила подругу по руке, но не могла не быть с ней откровенной. – Увы, для окружающих у тебя был мотив, Мэгги ведь запретила отцу на тебе жениться.
– Танцовщицы растрепали? – Ну, может и трепятся. А если и нет, то с полицейскими уж поделятся. – Мэгги это не всерьез. Позвала меня потом в садовую беседку, попросила прощения и призналась, что сказала такое, чтобы утром договориться с отцом. Он категорически против ее кавалера, а она хочет за него замуж. Получится, что каждый дает другому стоить свое счастье