в бою?! Вы же потом и на войне так же подвести сможете! А может, вас лучше вообще из полка погнать? Отправить вон в мушкетёры или в крепостную команду, попробуйте-ка там побезобразничать. Пару раз через строй прогонят под шпицрутенами, и загнётесь в гнилом сарае от горячки. Ну что, списываем из егерей?! Чего хмуришься там, Лыков? В каком пехотном полку служить желаешь? – Генерал выхватил взглядом во второй шеренге знакомое рябое лицо. – Не слышу тебя! Отвечай!
– Никак нет, виноват, ваше превосходительство, не надо бы ребяток из полка гнать! – выкрикнул тот, вытянувшись и задрав вверх подбородок. – Не виноваты они, из-за меня всё случилось, меня наказывайте, хоть до самой смерти, всё по делам! Я их в свару вовлёк, моя вся вина!
– Это уж, братец, моё дело как полкового командира решать, кто виноват и кого как наказывать, – сощурив глаза, проговорил Егоров. – Все в пьяной драке участвовали, значит, всем и отвечать. А уж кто более другого виноват и кто зачинщик, это вы сами потом определите и отмерите ему по заслугам. Моё же слово будет такое: даю всем стоящим штрафное испытание на весь оставшийся до столицы путь. Будете своим горбом и потом рассчитываться за дурь. Искупите честной работой свою вину, значит, останетесь в полку, ну а будете лодырничать, значит, вылетите из него пулей! Унтер-офицерам выйти из строя!
Четверо стоявших на фланге капралов и фурьер вышли на два шага и застыли перед общим строем.
– Напра-аво! Встали отдельно от рядовых! – рявкнул Егоров. – О вашем дальнейшем командирстве тоже потом решим, будете отдельной группой покамест работать. Общая команда для всех: волчьи хвосты с касок и правый погон с плеч – долой!
Медленно, словно бы не веря происходящему, руки егерей потянулись к гордости всех служащих в этом полку – знаку принадлежности к особой касте отборных, особых, гвардейских стрелков – волчьим хвостам, нашитым с левой стороны касок. Послышался треск.
– Подпрапорщик Иванов, собрать у штрафников знаки особой доблести и погоны! – рявкнул генерал.
Командир комендантского плутонга подошёл к проштрафившимся унтерам. Фурьер Балакин протянул ему волчий хвост, затем вложил в протянутую ладонь жёлтый погон, следом за ним то же самое медленно проделал капрал Горшков и все остальные командиры. Подпрапорщик сделал два приставных шага вправо, и сорванное начали передавать рядовые егеря.
– Ваше превосходительство, дозвольте помощь испросить, не умещаются у меня, а ронять в грязь не хочу? – обернувшись к командиру полка, попросил Иванов.
– Дозволяю.
– Метелин, Сухоткин, ко мне! – скомандовал командир плутонга, и два комендантских капрала бросились к нему.
Прошло минут пять, и всё было закончено. Егеря, отсвечивая ссадинами и синяками на лицах, понуро стояли в строю, словно битые рекруты, только что пригнанные в полк из депо.
– Капитан Милорадович! – выкрикнул Егоров. – Назначаетесь старшим над работной командой штрафников. Попрошу быть к ним особенно требовательным! Вам в помощь