кто впустил?
– Извините, там, – Бёрн ткнул пальцем на дверь, – никого нет.
– Ну и что же, – зарычал хозяин. – Если в приёмной никого нет, так можно входить без стука?
– Извините, но я и стучал.
Редактор поднял голову, прислушался к треску старого вентилятора, который пытался освободить помещение от тяжёлого запаха табака и пива, и промычал под нос:
– Ах, да… Так чего тебе надо, дружище?
– Мне? – спросил Бёрн, – да вобщем-то ничего. – Редактор раскрыл рот от удивления и снова икнул. – Я думал, что ваше издание заинтересует один материал, но, видно, я не туда попал. Извините…
Бёрн развернулся, чтобы уйти, но редактор сквозь мутную пелену мозгового тумана вдруг вспомнил, что секретарша его ушла только потому, что он не платил ей последние три месяца, и остановил посетителя:
– Эй, дружище, подожди. Садись. – Редактор показал на стул посетителей, который с кривыми толстыми ножками тоже напоминал пьяного хозяина. Шелл вернулся и осторожно присел на скрипящий стул. Редактор протянул свою пухлую руку и сказал без всякого энтузиазма: – Ну, давай посмотрим, что у тебя есть. Кстати, ты кто?
– Я свободный журналист, – ответил Шелл, отдавая редактору заранее написанную статью со своими комментариями на основе письма неизвестного капитана.
Влив в рот очередной глоток пива, редактор беглым взглядом стал просматривать напечатанное, и по мере того как он проглатывал текст, выражение его лица менялось: сначала оно было скучным и брезгливым, как у человека, собирающего на помойке грязные, но необходимые вещи, затем на нём появилась мина охотничьего пса, учуявшего добычу, потом оно вытянулось и засияло от предвкушения счастья. Шелл осторожно наблюдал за этими метаморфозами на лице толстяка и про себя усмехался, думая, проглотит или нет редактор эту сенсацию, но он уже понимал, что сидящий перед ним толстый троглодит уже поднёс её к своей пасти.
Редактор тоже понимал, что в его руках сенсация, на которой можно заработать большие деньги, нет, не просто большие, а очень большие. Ведь если этот материал по-умному раскрутить, газета будет жить как минимум месяца два. Понимает ли это болван, сидящий перед ним. Он взглянул на напряжённое, испуганное и настороженное лицо Бёрна, небрежно бросил на стол статью и скучающим голосом спросил:
– И сколько ты хочешь за этот бред, дружище? – Бёрн промолчал, словно раздумывая. – И где, кстати, это письмо. Может, ты его выдумал.
Бёрн протянул руку, чтобы взять свой материал и обозначая намерение уйти, но редактор его остановил:
– Ну-ну, не надо уж так сразу. Так какие твои условия?
– Я хотел бы сначала услышать ваши, сэр, – ответил Шелл.
Редактор постучал своими жирными пальцами по столу, раздумывая несколько секунд, снова посмотрел на своего посетителя, одетого в неряшливую и поношенную одежду, и, наконец, выдавил из себя его стоимость:
– То, что ты мне принёс, дружище, не стоит больше восьмисот долларов.
Берн снова