гостиница. Квартира.
Комната типично женская – кровать, шкаф во всю стену, туалетный столик с зеркалом. На полу песочного цвета ковер с высоким ворсом. Входная дверь и еще одна, видимо в отдельный санузел.
Дорого–богато тут. А рыбка–то золотая здесь живет. Надеюсь, без мужа.
Башка трещит, глаз болит. Дотрагиваюсь до нижнего века.
– Ауч! – дергаюсь от боли.
Тут же на меня обрушиваются картинки вчерашнего вечера.
Сауна, друганы, их беременные невесты и Юля. Которая заявила, что тоже беременна. От меня.
Черт!
Что я такого сделал, что мне в наказание свалилась та черноглазая с якобы моим ребенком?
Ладно, с этим я позже разберусь. Другое волнует: как я здесь оказался?
Так, так, так.
Ольшевские силой увезли меня в клинику, заставили просветить череп на предмет сотрясения. На Санино счастье мне диагностировали только ушиб.
Потом… потом они отвезли меня домой, высадили возле подъезда. Друг порывался довести до квартиры, уложить в кровать. Послал его. Поругались…
Они уехали.
А я…до квартиры не дошел…
До своей.
Зато вот, в чужой кровати с рыжей…
Кто кому первый позвонил?
И насколько дееспособным я был сегодня ночью?
Надо завязывать пить. Раньше со мной такого не было.
Свешиваюсь снова с кровати. На полу средств защиты нет. Они вообще были?
Сдираю с себя одеяло. Трусы точно на мне, но это еще ни о чем не говорит.
– Эй, – толкаю девчонку в конопатое плечо. – Мы хоть предохранялись?
Женское тело рядом что–то недовольно бурчит.
– Слышишь меня, нет? – психую.
– Чего? – разворачивается полубоком. Сонно моргает. В профиль ничо так, но не цепляет. И да, эта та самая, из супермаркета.
– Мы предохранялись или нет?
– Нет.
Ё…перный театр!
Со стоном падаю навзничь на подушку, зажмуриваю глаза, наплевав на боль.
Пристрелите меня кто–нибудь! Мне еще от рыжей беременности не хватало.
– Пить надо меньше, – кривит веснушчатое лицо. – Импотент хренов.
– Не понял…
– Чего непонятного? – выговаривает с ядом в голосе. – Лыка не вязал, когда приехал. Не хотела пускать, да соседей боялась разбудишь.
– И что? Мы это…
– Не было ничего. Едва до кровати тебя дотащила, раздела и всю ночь храп твой слушала. Не выспалась ни фига.
Господи, спасибо!
– У тебя фингал под глазом. Если что – ты таким уже приехал.
– Ага. Я в курсе. Помню.
Помню кто и за что врезал. Ему можно, ему простительно. Исключительно потому, что друг.
Из круга друзей он меня исключил. Ага. Разбежался.
Подскакиваю с кровати, хватаю одежду, торопясь, надеваю.
– Телефон мой где? – шарю глазами по периметру.
– Возле зеркала посмотри. Я отключила, мешал. Тебя там эсэмэсками всякие Даши–Глаши завалили.
Телефон действительно лежит на комоде.
Включаю,