увидев невестку свою, сказал:
– Здравствуй, сестра моя, лучше же сказать – невеста Господня; я пришел сюда ради тебя.
Она отвечала:
– Здравствуй и ты, пречестнейший отче; и я давно уже желала облобызать твои честные ноги.
И сказал Василий Петру:
– Прошу тебя, брат, ночуй в эту ночь с женой твоей в церкви.
– Я сделаю все, что ты мне повелишь, – отвечал Петр.
Когда наступила ночь, и Петр почивал в церкви с женой своей, там находился и святой Василий с пятью добродетельными мужами. Около полуночи он разбудил этих мужей и сказал им:
– Что вы видите над братом моим и над невесткою моею?
Они же сказали:
– Видим ангелов Божиих, обвевающих их и намащающих ароматами их непорочное ложе.
Василий сказал тогда им:
– Молчите же и никому не рассказывайте того, что видели.
Наутро Василий повелел народу собраться в церковь и принести сюда жаровню с горящими угольями. После этого он сказал:
– Простри, честная невестка моя, свою одежду.
И когда она сделала это, святой сказал держащим жаровню.
– Положите ей в одежду горящих углей.
Они исполнили это повеление. Тогда святой сказал ей:
– Держи эти уголья в своей одежде до тех пор, пока я тебе скажу.
Потом он снова повелел принести новых горящих углей и сказал брату своему:
– Простри, брат, фелонь твою[72].
Когда тот исполнил это повеление, Василий сказал слугам:
– Высыпьте уголья из жаровни в фелонь, – и те высыпали.
Когда Петр и жена его долгое время держали горящие уголья в одеждах своих и не терпели от этого никакого вреда, народ, видевший это, дивился и говорил:
– Господь хранит преподобных Своих и дарует им блага еще на земли.
Когда же Петр с женою своею бросили уголья на землю, от них не чувствовалось никакого дымного запаху, и одежды их остались необожженными. Затем Василий повелел вышеупомянутым пяти добродетельным мужам, чтобы они всем рассказали о том, что видели, и те поведали народу, как они видели в церкви ангелов Божиих, витавших над одром блаженного Петра и супруги его и намащавших ароматами непорочное их ложе. После сего все прославили Бога, очищающего угодников Своих от лживой клеветы человеческой.
В дни преподобного отца нашего Василия в Кесарии была одна вдова знатного происхождения, чрезвычайно богатая; живя сластолюбиво, угождая плоти своей, она совершенно поработила себя греху и много лет пребывала в блудной нечистоте. Бог же, Который хочет, чтобы все покаялись (2 Пет. 3:8), коснулся Своею благодатью и ее сердца, и женщина стала раскаиваться в своей греховной жизни. Оставшись однажды наедине сама с собою, она размышляла о безмерном множестве своих грехов и стала так оплакивать свое положение:
– Горе мне, грешной и блудной! Как стану я отвечать праведному Судии за сделанные мною грехи? Я растлила храм тела моего, осквернила свою душу. Горе мне, самой тягчайшей из грешниц! С кем