заблуждения указывает мне путь правды и вместо тьмы – свет?
Папа отвечал:
– Господь и Учитель наш Иисус Христос дал нам такой завет, чтобы все были едины в Нем (ср. Ин. 15:4–5) и наставляли друг друга на полезное.
Потом папа спросил блаженного отрока:
– Имеешь ли ты родителей?
– Вот уже другой год, – отвечал Понтий, – как мать моя умерла; жив только мой отец, уже глубокий старец, для которого я служу единственным утешением.
– Он христианин или язычник? – осведомился папа.
– Мой отец, как и большинство, ревностный язычник, – сказал на это Понтий.
– Бог, просветивший тебя без всякого учения со стороны людей, – говорил папа, – может просветить и твоего отца, чтобы родивший тебя в эту смертную жизнь познал через тебя жизнь бессмертную. И ты, сын мой, послушайся меня: веруй во Христа и прими Святое Крещение, избавляющее от вечных мучений.
В подобных выражениях папа около трех часов наставлял Понтия, объясняя ему учение о Царствии Божием; огласив его и пришедшего с ним отрока Валерия и подготовив их, таким образом, к принятию Святого Крещения, он отпустил обоих с миром. Они же вышли и как агнцы, покинувшие обильное пастбище, радовались, что обрели спасение своих душ. С этого времени они каждый день приходили к святителю Божию, поучаясь у него.
Однажды сенатор Марк спросил Понтия:
– Что нового узнал ты, сын мой, за эти дни у твоих учителей?
– За все время учения, – отвечал Понтий, – я не слышал от них ничего лучше того, чему научился теперь.
Отец радовался, полагая, что отрок узнал новые сведения из наук, проходившихся в языческих школах. Блаженный же Понтий, выискивая удобный случай, чтобы склонить к вере во Христа и отца вместе с собою, в один день сказал:
– Я от многих, отец мой, слышу, что боги, которым мы поклоняемся, суетны и ничего не имеют в себе божественного, в чем отчасти убежден и сам: они обладают только подобием органов человеческих и совершенно бездеятельны; каждый, желающий иметь в доме богов, нанимает мастера и через него делает себе богов из таких материалов, какие позволяют средства: из золота, серебра или чего-нибудь другого. Умоляю тебя, отец мой, скажи мне, слышал ли ты или видел ли когда-нибудь, чтобы стоящие в нашем доме боги за все время, пока находятся здесь, проявили силу в каком-либо действии?
– Никогда не было ничего подобного, – отвечал Марк.
– Тогда для чего же чтить их, приносить жертвы, воскурять фимиам и кланяться им? – спросил Понтий.
От этих слов Марк пришел в сильную ярость и хотел ударить сына мечом, говоря:
– Ты хулишь моих богов!
Потом, успокоившись, он сказал:
– Неужели, сын мой, мы одни только будем не признавать богов и не приносить им жертв?
Блаженный Понтий возразил на это:
– Здесь же в городе очень много людей, которые приносят истинную жертву истинному Богу.
– Где их найти? – спросил Марк.
– Если хочешь, я пойду и