ему Мину, даже в значительно более старшей женщине.
Мозг нормального человека вел бы себя с точностью до наоборот – и спустя два года всячески ослаблял бы возможные ассоциации с Миной, а не усиливал их. Винсент вздохнул. Двадцать месяцев – слишком большой срок, чтобы Мина до сих пор оставалась в его передних лобных долях.
– Начнем с вас, Нова, – обратилась Тильда к темноволосой женщине. – Вы – звезда «Инстаграма» и других социальных сетей, где в профессионально сделанных роликах делитесь мыслями и советами по поводу того, как прожить жизнь правильно. Вы часто выступаете с лекциями. Ваше лицо не сходит телеэкранов и газетных страниц. У меня есть информация, что вы публикуете на эту тему заметки еженедельно на протяжении вот уже пяти лет. Ну и, конечно, ролики… У вас больше миллиона подписчиков. Вас слушают за границей, и не только у нас, в Европе. Три процента ваших подписчиков проживают в Бразилии.
– Миллион? – Нова смущенно улыбнулась. – Неужели их так много? Можно не сомневаться, раз вы так говорите…
Винсент не был знаком с Новой лично, но не раз слушал ее лекции и отдавал должное ее профессионализму и женскому очарованию. Безусловно, она заслуживала места на пятничном диване в студии. Единственным, с чем Винсент никак не мог примириться, являлась ее привычка обниматься, даже когда обыкновенного рукопожатия было вполне достаточно. Причем с людьми, которых она впервые видела.
– Но мы здесь не для того, чтобы обсуждать вашу популярность в «Инстаграме», – продолжала Тильда, беря со стола книгу и разворачивая обложкой к камере. – Для начала поговорим об этом. Насколько я понимаю, этот ваш труд – продолжение путешествия, начавшегося для вас в юном возрасте, после автомобильной аварии…
Мария оторвалась от телефона и кивнула на экран:
– Неконкретно как-то, тебе не кажется?
Винсент открыл было рот, но тут же закрыл снова. Если Мария, с ее керамическими ангелочками, книжками по популярной психологии и бизнес-курсами для начинающих, считает жизненную философию Новы «неконкретной», к этому ему добавить нечего.
Мария пожала плечами и опять ушла в телефон. Она как будто читала статью о партизанском маркетинге, которую прислал, конечно, Кевин. Винсент не был уверен, что это лучшая тактика в случае керамических фигурок, но вмешиваться не собирался. Он не желал жене ничего другого, кроме как преуспеть в бизнесе. Однако при виде имени отправителя сообщения «гуру Кевин» и скользнувшей по лицу жене улыбке быстро переключил внимание на телешоу, игнорируя разливающееся в желудке неприятное чувство.
– Насколько мне известно, вы до сих пор страдаете от болей в ногах после автомобильной аварии, – продолжала Тильда де Паула Эбю. – Она лишила вас не только здоровья, но и сделала сиротой.
Винсент до сих пор помнил газетные заголовки. У отца Новы Юна как будто случился пожар на ферме. Все животные сгорели в хлеву. Сам он, спасаясь от огня, взял дочь, сел в машину и выехал с фермы. Там как будто случилась авария,