обволакивает нас, проникает внутрь. Если поразмыслить, подобное единение с окружающими нас в бескрайности бытия видимыми и невидимыми системами поистине чудесно. И нам остается лишь признать величие Творца, Господа, Отца нашего Небесного, – с воодушевлением закончила она, устремив свой взор ввысь.
Там, в золотистом вечернем воздухе, зажглась звезда.
В этот момент, шумно хлопая крыльями, над ними, словно мощное дыхание кого-то невидимого, пронеслась большая стая птиц.
Анжелика почувствовала, что происходит нечто необычное, непривычное, чего никто, кроме нее, не замечает. Сама она, впрочем, лишь мельком ощутила это явление, словно бы это творилось где-то в другом месте и вовсе не имело к ней отношения. Но странное видение, точно вспышка молнии, запечатлелось в ее зрачках! Все присутствующие мужчины не сводили глаз с Амбруазины де Модрибур.
Поразительная красота герцогини, с ее юным и бледным лицом, словно освещенным изнутри исступленной религиозной страстью, ослепляла. Анжелика не могла бы сказать, сколько прошло времени, – возможно, всего лишь краткий миг. А быть может, на самом деле и вовсе не было этого мгновения тишины.
Попечительница повернулась к графу де Пейраку и тоном светской дамы поинтересовалась:
– Удовлетворены ли вы, магистр? Я могу снять ученую тогу?
– Разумеется, сударыня. Вы более чем подробно ответили на все затруднительные вопросы. За что мы очень признательны вам.
Герцогиня по-прежнему пристально смотрела на него. Затем хитро улыбнулась.
– А моя награда? – спросила она, будто решившись. – Не вы ли пообещали, что тот, кто сумеет объяснить причину и силу приливов во Французском заливе, получит награду из ваших рук?
– Да, – смутился он, – но…
– Вы не были готовы к тому, что получите ответ от женщины? – со смехом предположила она.
– Увы, – улыбаясь, согласился он, – я подумывал о трубочном табаке для этих господ…
– И не предусмотрели ничего для меня, женщины…
Она продолжала смеяться, но теперь смех ее стал более нежным, тихим, как будто снисходительным.
– Ну что же! Я неприхотлива. Из-за кораблекрушения я лишилась всего… Мне доставит удовольствие любая мелочь. Но все же я имею право на награду… Вы согласны?
Словно опасаясь дерзкого и в то же время простодушного взгляда Амбруазины де Модрибур, граф отвел глаза. Казалось, он готов снять с пальца один из своих перстней, чтобы подарить его герцогине. Но спохватился и, порывшись в кожаном кошельке, который носил на поясе, достал оттуда золотой самородок размером с орех.
– Ах, что это?! – воскликнула герцогиня.
– Один из прекраснейших самородков, найденных на нашем руднике в Вапассу.
– Какое чудо! Никогда не видела ничего подобного.
Она уже собралась взять сокровище, но Пейрак отвел свою руку.
– Вы не ответили на мой